Блок разочарован революцией и прекращает писать стихи. Он умер в чрезвычайно глубокой депрессии от сердечных заболеваний. Максим Горький. «Песня о трубе», рассказы. Не будучи аристократическим, он стал ведущим писателем пролетариата. Строки его работы входят в революционную лексику.

В повести «Старая Изергиль» Притча о храбром молодом красивом Данко, который вырывает сердце из груди, чтобы спасти свой народ. Стихотворение «Песня о Соколе» притча для змеи, которая скидывает с обрыва после того, как сокол, и, падая вниз, не может объяснить, почему птицы, как правило, к небу; думает, что счастье именно в расстройстве. Революционеры и молодежь в восторге от этого «песня» - считают его влияние на умы больше, чем все лозунги и фразы «Рожденный ползать летать не может» стал афоризм.

Даже Ленин назвал свое письмо Горького «По автору» Песни о Соколе - в нем он подтверждает свою убежденность в том, что автор верен идеям революции. Стихотворение «Песнь Труба» становится настоящим гимном революции. Птица становится предвестником приближающейся революции: «Пусть буря будет сильнее!» Она зовет.

Но, увидев «шторм» в действии, Горький разочаровался в революции, определяет октябрьский переворот как преждевременный и опасный эксперимент. Он много пишет о достижениях советской системы, но ничего не говорит о репрессиях и терроре. Михаил Булгаков. Белая гвардия.

Булгаков никогда не верил в социализм и является монархистом до последнего дня своей жизни. Он не принимает революцию, но он не покидает страну. Многие его произведения, ненавистные ненавистью к новой реальности, запрещены. Сложные и тяжелые впечатления от Волнения революционного времени Булгаков выражает в своем первом, во многом автобиографическом романе - «Белая гвардия». Персонажи романа - белогвардейцы, семья интеллектуалов. Занимаясь революционными событиями и гражданской войной, они стремятся сохранить свой прежний образ жизни.

Но мир вокруг них рушится: убил христианскую культуру, и разрушает, что социальная среда интеллигенции, они принадлежат самому автору и его героям. И единственное, что может удержать это на краю мира бездны, это любовь: к людям, семье, дому и родным. Михаил Шолхов. «Тихий Дон».

Шолохова, вырос в казаке хутора описывает трагические последствия революции и гражданской войны для донских казаков в целом и для каждой семьи подвергается «истории мельницы.» Главный герой романа, Казак Григорий Мелехов любит его хутор и мечты для мирной трудовой жизни, но вынужден был идти на войну. Его блуждание между белым и красным, от одной женщины к другой, отражает муки в сердцах всех людей.

Борис Пастернак. «Доктор Живаго». Для своего романа «Доктор Живаго» Пастернак получает Нобелевскую премию, но книга была запрещена в СССР более 30 лет. По образу главного героя, поэта и поэта Юрия Живаго, Пастернак показывает, как преображается сложное и двусмысленное отношение русской интеллигенции к революции.

Первоначально, Дживаго, как и многие другие, понимает величие происходящего: Какая великолепная операция! В одно время вы вырезали все старые вонючие язвы. Но тогда Живаго разочарован, когда видит, как изменения эволюционируют не в этой романтической, кровавой революции, а в кровавой бойне солдата, которая привела страну к гибели. Кроме того, он упрекает себя за первоначальный «непреднамеренный энтузиазм» новой власти, для которого теперь, как кажется, он получает возмездие.

Во время Гражданской войны Живаго стремится держаться подальше от военных, но после захвата красными он работает врачом с ними. Через два года ему удалось убежать от красных и белых и скрыться от всех в лесу, где он писал стихи и переосмысливал все события.

Пастернак пришел к выводу, что революция была трагедией для человечества, насилием над самой жизнью, природой и ее естественными законами. Или приписывать «великую» мысль Наполеону, пишет «Комсомольская правда». «За каждым словом или заявлением стоит определенный человек - философ, поэт, историк или конкретный источник, например Библия», - объясняет Вадим Серов, автор Русского энциклопедического словаря крылатых слов и выражений. которые имеют анонимные или фольклорные фоны. Но согласитесь, очень интересно получить точные ответы на следующие вопросы: кто сказал это?

И выяснить, что имел в виду автор, и здесь возможны интересные открытия. но когда-то известный американский писатель и сатирик Амброз Бирс шутил: «цитата ложно повторение иностранных слов.». Итак, вот мифы о «крылатых фразах», которые изобразил Вадим Серов.

Правда в вине. Эта фраза, как правило, воспринимается буквально, то есть истина находится прямо там - на дне чаши. Но смысл этой фразы отличается. Ее автор, римский писатель-эрудированный Плиний Стари, который жил в 1 веке нашей эры, использовал его в своей работе «Естественная история», а это означает, что под воздействием алкоголя люди ослабевают и говорят о том, что они думают смысл фразы следует понимать в значении «Что бы ни было мудрому ума, это для него пьянство языка».

Эта фраза советского писателя Петра Павленко, сценариста фильма Александра Невского, была поставлена ​​в устье князя Невского. На самом же деле эта фраза является евангельской. В оригинале это звучит так: «Меч, поднимающийся меч, умирает». Кроме того, в реальных источниках биографии Александра Невского таких слов нет.

Предполагается, что, подписав отказ от своей «еретической доктрины» и, слушая приговор инквизиции пожизненному заключению, Галилей встает в церкви Санта-Мария-сопра Минерва, пинает ногами и произносит эту знаменитую фразу. Как бы ни была прекрасна легенда, какой бы человек ни был Галилеем, он не произносил эти слова. Впервые история знаменитой фразы была рассказана только через пять лет после смерти Галилея.

Возможно, это произошло благодаря известному художнику Мурильо, которого после его смерти Галилей заказал свой портрет. Только через 250 лет художники обнаружили, что широкая рамка с умом скрывает «еретическую» часть картины, демонстрируя астрономические зарисовки, показывающие вращение Земли вокруг Солнца и знаменитые слова «Эппус и Муове!». Вот, наверное, корни легенды.

Кто думает, что автор этой фразы - Маркс, ошибается. То есть, с одной стороны, нам дается неточная цитата, но, кроме того, здравый смысл воспринимается неправильно. Человек, рожденный для ползания, не может летать. Это, конечно, содержится в «Песне сакея», но чемпионат ему не принадлежит. Значительно раньше он встретился в басне Ивана Гемниццера «Крестьянка и корова». Поэтому нужно знать: кто рождается для ползания, не может летать.

Эта фраза не была изобретена большевиками. Они просто повторяют его больше всего, поэтому авторство им приписывается. Но следует отметить, что она вступает во Второе Послание апостола Павла к Фессалоникийцам: «Если он не хочет, чтобы кто-то работал, он тоже не будет есть».

Но это не соответствует истине - из опубликованных протоколов указанной парламентской сессии ясно, что король так не сказал. Эта фраза, столь знакомая с детства, является одной из самых ярких в серии «резьба по дереву текста». Римский сатирик Ювенал, к которому она принадлежит, вложил в нее совершенно противоположный смысл.

Этот девиз приписывают иезуитам. Сам иезуиты официально не поддерживали взгляды Эскобара. Данная фраза приписывается иезуитам Блейза Паскаля в «Письмах провинциалу», но сама мысль упоминается ранее, например: «Чья цель разрешена, средства разрешены». Это традиционно приписывается Иосифу Сталину. Но настоящим автором крылатой фразы является Анатолий Рибаков, который использует его в романе «Дети Арбата». Впоследствии, в своей «римской памяти», Рибаков пишет, что он сам «возможно, слышал от кого-то и, возможно, изобрел» эту фразу.

Когда Смаранда Брээску - «брюнетка и веселая колено с скромной и застенчивой школьницей», - сделала первый прыжок с парашютом на аэродроме недалеко от Берлина, в деревне Хэнтешти, недалеко от Текучи, неодобрительно в хоре: девушка Брешку - «у которого были маленькие плохие мальчики» - вместо того, чтобы видеть ее, она прыгнула «с зонтиком ариоплан». Многие говорили, по крайней мере, в бороде: какие-то сумасшедшие! Самая последняя книга Сорина Туртурицы, молодого, исторически летающего авиатора, имеет в своем центре именно эти сумасшедшие руки эпохи: упрямые, смелые девочки, которые смотрят за свое время. Это, таким образом, скрупулезное упражнение в восстановлении истории первых авиаторов страны, документирование импульса, борьбы, побед, а также падение, крах, сломанные крылья, для коммунистического Секуритата, преследуемого и мужественно охотящегося на храбрых - Их храбрость не была совместима с режимом.

История сохранила их как позор, некоторые победители - но борьба с людьми, с возрастом и менталитетом, ну, это было совсем не легко. Фактически, их история, первые летчики Румынии, была, по крайней мере, в первую очередь состоящей из длинной очереди зрителей в средние дни и авиации.

Лидеры принятия решений в румынской авиации были категоричны: «в стране нет самолетов». Таким образом, в дебюте тома автор Сорин Туртурица ставит на место тех, кто раздражен попытками леди и девочек лететь, и таким образом он также позволяет нам понять, зачем нужен такой объем рекуператора: Женщины межвоенной Румынии зашли слишком далеко с эмансипацией. Они хотели, не больше, не меньше, летать самолеты или прыгать с парашютом. Сделайте то, что только некоторые мужчины - настоящие, осмелились! Разумеется, в свете дня было четкое различие: они были мужественными, они были просто без сознания.

Почти нет места, где женщины не конкурируют с мужчинами. Мужские заборы подпитывали разочарование многих женщин, успех женщин вызвал разочарование многих мужчин. И они задавались вопросом: в конце концов, что они хотели доказать? Довольно много! Они были равны им, и, игнорируя эту истину на протяжении веков, человечество отказалось от половины своего потенциала.

Смаранда знает, чего она хочет: стать одеялом. Он ответил просто: «Я никогда не отвернулся!». И как он выбрал его одного, когда ему было около 15 лет: он видел, как летал самолет - Георге Негреску, который проводил рейд из Бухареста в Барлад, - и хотел стать летчиком. Происхождение этого минуса может быть не только жестким отношением военных лиц, принимающих решения, когда женщина не может получить доступ, но также и недостатком отсутствия сети гражданских пилотных школ.