Установление просоветских режимов. В результате победы в Великой Отечественной войне советские войска оказались на территории освобожденных ими стран Восточной Европы. Здесь сразу же началось формирование новых органов власти. Правительства восточноевропейских государств, заметную роль в которых играли местные коммунисты и их союзники, стали ориентироваться на Москву. Руководящие посты в компартиях, за редким исключением, занимали политики, прошедшие школу Коминтерна. Сильное влияние левых политических сил в Восточной Европе объяснялось их активным участием в движении Сопротивления, ослаблением правых сил после разгрома фашизма, а также откровенной поддержкой со стороны Советского Союза.
Поначалу коммунистические партии входили, как правило, в состав широких общественно-политических объединений (фронтов). Представители компартий получали министерские портфели в коалиционных правительствах. Постепенно их влияние усиливалось. В частности, авторитет коммунистов вырос после проведения в восточноевропейских странах аграрной реформы, сопровождавшейся уничтожением крупного землевладения. Теперь поддержку компартиям стали оказывать и многие крестьяне. К концу 40-х гг. коммунисты вытеснили из правительств представителей других партий, установив свой контроль над государствами Восточной Европы. Почти повсеместно захват власти компартиями был осуществлен без вооруженного насилия, при видимом сохранении демократических процедур.
В послевоенные годы восточноевропейские социалистические страны добились значительных успехов. При активной помощи СССР был восстановлен их экономический потенциал. Если до войны только Чехословакия обладала развитой промышленностью (восточные районы Германии, вошедшие в состав ГДР, были менее развитыми, чем западные), то во второй половине XX столетия современная промышленность была создана во всех странах Восточной Европы. Даже такие традиционно аграрные страны, как Болгария и Румыния, уверенно вступили на путь индустриального развития. Однако по темпам роста экономики и жизненному уровню уже с 60-х гг. Восточная Европа стала резко отставать от Запада. Неэффективность советской модели экономики, принятой его европейскими союзниками, стала одной из причин кризисов в странах социализма.
Конфликт Тито - Сталин. Югославская модель социализма. Единственным восточноевропейским государством, оказавшимся после войны вне сферы влияния СССР, была Югославия. Коммунистическое руководство этой страны, декларировавшее приверженность курсу на строительство социализма, вступило в острый конфликт со Сталиным. Причиной этого конфликта стало нежелание югославской компартии, и прежде всего ее лидера И. Б. Тито, слепо выполнять распоряжения «товарищей» из Москвы. В отличие от лидеров компартий других восточноевропей-ских стран, он пришел к власти без серьезной помощи со стороны Москвы. Советских войск после окончания войны в Югославии не было, и в этих условиях Тито начал проводить самостоятельный курс.
В конце июня 1948 г. состоялось совещание Информационного бюро коммунистических партий (Коминформа) - международного объединения, пришедшего на смену Коминтерну. С подачи Кремля участники совещания обвинили «клику Тито» в отходе от идей марксизма-ленинизма. Они потребовали от югославских коммунистов «выдвинуть новое интернациональное руководство партии». В Югославии среди коммунистов произошел раскол. Тито жестоко подавил сопротивление: более 16 тыс. просоветски настроенных членов партии были заключены в концлагеря.
Сталин, в свою очередь, организовал показательные судебные процессы над рядом коммунистических руководителей стран Восточной
Европы. Они были обвинены в пособничестве «клике Тито». Советский Союз разорвал договор о безопасности и сотрудничестве, подписанный с Югославией еще в годы Второй мировой войны. Ве-лась подготовка к осуществлению военной интервенции в Югославию, однако этим планам помешала сначала война в Корее, а затем смерть Сталина.
Руководство Югославии было вынуждено переориентироваться в своих экономических связях и внешней политике на страны Запада. Внутри страны Тито взял курс на строительство особой «югославской модели» социализма, основанной на отказе от форсированных темпов индустриализации, сохранении частных хозяйств в аграрном секторе, передаче собственности предприятий в руки трудовых коллективов, допущении частного предпринимательства в сфере обслуживания и в торговле, отсутствии твердых плановых заданий. Это позволило избежать тех эконо-мических трудностей, которые испытывали большинство восточноевропейских стран в 60-70-х годах. Советско-югославские отношения были нормализованы после смерти Сталина. Однако руководство КПСС продолжало считать «югославскую модель» ошибочной, югославских коммунистов по-прежнему обвиняли в ревизии марксизма-ленинизма. Тито парировал эти обвинения остроумной фразой: «Наши критики любят посещать наши магазины».
Германия: разделенная нация. Особое место среди социалистических государств Восточной Европы занимала Германская Демократическая Республика. Решения Потсдамской конференции о сохранении единой демократической Германии так и не были реализованы. Обе половины разделенной «железным занавесом» нации создали в 1949 г. свои государства. Вдоль их границ пролег «фронт» двух военно-политических блоков. Здесь находились противостоящие друг другу мощные группировки советских и американских войск.
Германия не раз становилась ареной острых конфликтов. Первый раз это произошло в 1948 г., когда советское руководство блокировало транспортные магистрали, ведущие из западных зон оккупации в западные секторы Берлина. Новый кризис разразился в 1953 году. После смерти Сталина в ГДР вспыхнули беспорядки, переросшие в восстание против просоветского режима. Это был ответ восточных немцев на снижение своего жизненного уровня. Положение коммунистического руководства ГДР осложнялось тем, что в «другой» Германии - ФРГ благодаря реформам экономическое положение улучшалось. Коммунистическая верхушка ГДР не смогла справиться с кризисной ситуацией собственными силами. В Берлин были введены советские войска, и восстание было подавлено.
Новому руководителю страны В. Ульбрихту удалось стабилизировать положение в стране. Однако со временем ГДР стала все больше проигрывать Западной Германии в темпах роста экономики и уровня жизни. Символом «холодной войны» и раскола германской нации стала Берлинская стена.
События 1956 г. в Польше и Венгрии. Критика в адрес Сталина, прозвучавшая на XX съезде КПСС, призыв Н. С. Хрущева учитывать национальные особенности разных стран в ходе социалистического строительства привели к неожиданным для советских руководителей последствиям. Критика сталинизма перерастала в отрицание «социалистических завоеваний» и коммунистической идеологии. Результатом этого процесса явились социально-политические кризисы в Польше и Венгрии.
В июне 1956 г. в Польше на отдельных предприятиях начались забастовки, быстро переросшие во всеобщую стачку. Рабочих поддержали студенты и либерально настроенная интеллигенция. Однако благодаря позиции руководителя польской компартии В. Гомулки удалось избежать вмешательства в эти события советских войск, расквартированных в Польше, и стабилизировать ситуацию в стране.
Польские события эхом отозвались в Венгрии, где коммунистическое руководство было неспособно покончить со сталинскими методами управления государством. В этих условиях в компартии усилилось реформаторское крыло во главе с И. Надем. Росли оппозиционные настроения среди интеллигенции. Взрыв общественного недовольства разразился в октябре 1956 года. Вышедшие на улицы Будапешта демонстранты потребовали назначить Надя премьер-министром и вывести из Венг-рии советские войска. Власти применили оружие, тем самым спровоцировав восстание, в ходе которого повстанцы захватили ключевые объекты в городе. Председателем правительства был назначен
И. Надь. Новый кабинет объявил Венгрию нейтральным государством, заявил о выходе из Организации Варшавского Договора и подтвердил требование о выводе частей Советской Армии. Компартия была распущена. После того как советские войска покинули венгерскую столицу, здесь развернулись жестокие расправы с коммунистами и сотрудниками органов госбезопасности.
Руководство СССР оказалось перед фактом потери влияния в одной из социалистических стран и установления здесь прозападного режима. В этих условиях оно встало на путь вооруженного сверже-ния правительства И. Надя. В начале ноября на контролировавшейся советскими войсками территории была воссозданапросоветская венгерская компартия, новым руководителем которой стал Я. Кадар. Он обратился к Москве за помощью. В ночь на 4 ноября советские танковые соединения вошли в Будапешт. В ходе тяжелых уличных боев повстанцы были разгромлены. Западные страны, вопреки ожиданиям И. Надя, так и не осмелились вмешаться в венгерские события. После подавления восстания И. Надь и его ближайшие соратники были казнены.
«Пражская весна». Во второй половине 50-х - 60-х гг. в большинстве стран Восточной Европы были предприняты шаги по либерализации экономических и политических основ жизни общества. В народнохозяйственных планах существенное внимание стало уделяться производству предметов потребления. Там, где отсутствовали необходимые сырьевые и людские ресурсы, были пересмотрены темпы промышленной модернизации. Стали более разнообразными формы производственной и потребительской кооперации. Расширилась доля частного сектора в торговле и сфере услуг. Реабилитация жертв репрессий конца 40-х - начала 50-х гг. сопровождалась «оттепелью» в сфере идеологии и культуры.
Особенно значительные изменения произошли в Чехословакии. В январе 1968 г. лидер реформаторского крыла компартии А. Дубчек стал первым секретарем ЦК компартии. Программа действий реформаторов предусматривала большую идеологическую открытость общества, создание механизмов для обеспечения плюрализма мнений. Как только оппоненты коммунистов получили возможность открыто пропагандировать свои идеи, многие коммунистические постулаты оказались поколебленными. Либерализация общественной жизни в Чехословакии получила название «Пражской весны».
Рассчитывая удержать ускользающую из рук власть, консервативная часть руководства компартии Чехословакии обратилась к советскому лидеру Л. И. Брежневу с просьбой защитить «завоевания социализма» в стране. Получив формальное приглашение вмешаться в ход событий, СССР, Польша, ГДР, Венгрия и Болгария 21 августа 1968 г. ввели в Чехословакию свои войска. Интервенция стран ОВД привела к тому, что консервативные силы внутри компартии получили возможность освободить ее ряды от реформаторов. Менее чем через год от демократических надежд граждан ЧССР ничего не осталось. Чехословакия вернулась в ровный строй социалистических государств, сверявших с Москвой каждый шаг.
Поражение «Пражской весны» вновь продемонстрировало готовность руководства СССР подавить (если надо - военной силой) любую попытку той или иной страны выйти из зоны советского влияния. Руководство КПСС присвоило себе право вмешиваться во внутренние дела своих восточноевропейских союзников с целью защиты ценностей социализма. Подобные действия получили название «доктрины Брежнева».
Однако во время нового кризиса, разразившегося в 1980-1981 гг. в Польше, советское руководство уже не решилось на прямую интервенцию. Недовольство поляков падением уровня жизни вызвало всплеск рабочего движения, массовые забастовки и создание независимого от властей профсоюза «Солидарность». Задачу подавления оппозиции польские власти решали силами собственной армии, объявив в стране военное положение. Этот шаг на время отсрочил падение коммунистического режима в Польше.

Участие во Второй мировой войне принесло народам Восточной Европы огромные лишения и жертвы. Этот регион являлся основным театром военных действий на европейском континенте. Восточноевропейские страны стали заложниками политики великих держав, превратившись в бесправных сателлитов противоборствующих блоков или объекты открытой агрессии. Их экономика оказалась серьезно подорвана. Чрезвычайно сложной была и политическая обстановка. Крах профашистских авторитарных режимов, широкое участие населения в движении Сопротивления создавали предпосылки для глубоких изменений всей государственно-политической системы. Однако в действительности политизация масс и их готовность к демократическим преобразованиям носила поверхностный характер. Авторитарная политическая психология не только сохранилась, но и даже укрепилась в годы войны.Для массового сознания по-прежнему было свойственно желание видеть в государстве гарант социальной стабильности и силу, способную в кратчайшие сроки «твердой рукой» решить стоявшие перед обществом задачи.

Поражение национал-социализма в глобальной войне общественных систем поставило лицом к лицу других непримиримых противников - коммунизм и демократию. Сторонники этих победивших в войне идей получили преобладание в новой политической элите восточноевропейских стран, но это обещало в будущем новый виток идеологического противоборства. Ситуация осложнялась также возросшим влиянием национальной идеи, существованием даже в демократическом и коммунистическом лагерях националистически ориентированных течений. Национальную окраску получили и возрожденная в эти годы идея аграризма, деятельность по-прежнему влиятельных и многочисленных крестьянских партий.

Уже в последние месяцы войны в подавляющем большинстве восточноевропейских стран начинается процесс консолидации всех бывших оппозиционных партий и движений, образования широких многопартийных коалиций, получивших название национальных или отечественных фронтов. По мере освобождения их стран эти коалиции принимали всю полноту государственной власти. Так произошло в конце 1944 г. в Болгарии, Венгрии и Румынии, в 1945 г. - в Чехословакиии, Польше. Исключение составили лишь страны Балтии, оставшиеся в составе СССР и подвергшиеся уже в годы войны полной советизации, и Югославия, где полное преобладание сохранил прокоммунистический Народно-Освободительный фронт.

Причиной столь неожиданного на первый взгляд единения совершенно разнородных политических сил было единство их задач на первом этапе послевоенных преобразований. Коммунистам и аграриям, националистам и демократам было совершенно очевидно, что наиболее насущными проблемами является формирование основ нового конституционного строя, ликвидация авторитарных структур управления, связанных с прежними режимами, проведение свободных выборов. Во всех странах был ликвидирован монархический строй (лишь в Румынии это произошло позже, после утверждения монопольной власти коммунистов). В Югославии и Чехословакии первая волна реформ касалась также решения национального вопроса, формирования федеративной государственности. Первоочередной задачей являлось и восстановление разрушенной экономики, налаживание материального обеспечения населения, решение насущных социальных проблем. Характер проводимых преобразований позволил охарактеризовать весь этап 1945-1946 гг. как период «народной демократии».

Первые признаки раскола правящих антифашистских блоков проявились в 1946 г. Крестьянские партии, наиболее многочисленные и влиятельные в тот момент не считали необходимой ускоренную модернизацию, приоритетное развитие индустрии. Они выступали также против расширения государственного регулирования экономики. Основной задачей этих партий, в целом выполненной уже на первом этапе реформ, было уничтожение латифундий и проведение аграрной реформы в интересах среднего крестьянства.

Демократические партии, коммунисты и социал-демократы, несмотря на политические разногласия, были едины в ориентации на модель «догоняющего развития», стремлении обеспечить рывок своих стран в индустриальном развитии, приблизиться к уровню ведущих стран мира. Не имея большого перевеса в отдельности, все вместе они составили мощную силу, оттеснив от власти своих оппонентов. Изменения в высших эшелонах власти привели к началу крупномасштабных реформ по национализации крупной промышленности и банковской системы, оптовой торговли, вводу государственного контроля над производством и элементов планирования. Однако если коммунисты рассматривали эти преобразования как первый этап социалистического строительства, то демократические силы видели в них лишь процесс усиления государственного регулирования рыночной экономики. Новый виток политической борьбы был неизбежен, и итог его зависел не только от расклада внутренних политических сил, но и от событий на мировой арене.

Восточная Европа и начало «холодной войны».

После своего освобождения восточноевропейские страны оказались на aвaнсцене мировой политики. CIIIA и их союзники предпринимали самые активные действия по укреплению своих позиций в этом регионе. Однако уже с последних месяцев войны решающее влияние принадлежало здесь СССР. Оно основывалось как на прямом советском военном присутствии, так и на большом моральном авторитете СССР как державы-освободительницы. Понимая свое преимущество, советское руководство долгое время не форсировало развитие событий и подчеркнуто уважительно относилось к идее суверенитета восточноевропейских стран .

Ситуация в корне изменилась к середине 1946 г. Провозглашение «доктрины Трумэна», объявившей начало крестового похода против коммунизма, положило начало открытой борьбе сверхдержав за геополитическое влияние в любой точке земного шара. Восточноевропейские страны ощутили изменение характера международной обстановки уже летом 1947 г. Официальная Москва не только отказалась от инвестиционной помощи по американскому плану Маршала, но и жестко осудила возможность участия в этом проекте любой из восточноевропейских стран. СССР предложил щедрую компенсацию в виде льготных поставок сырья и продовольствия, быстро расширяя масштабы технической и технологической помощи странам региона. Но главную задачу советской политики - искоренение самой возможности геополитической переориентации Восточной Европы - могла обеспечить лишь монопольная влаcть в этих странах коммунистических партий.

2.Образование социалистического лагеря. Период «построения основ социализма»

Оформление коммунистических режимов в странах Восточной Европы происходило по схожему сценарию. Еще с конца 1946 г. началось складывание левых блоков с участием коммунистов, социал-демократов и их союзников. Эти коалиции провозглашали своей целью мирный переход к социалистической революции и, как правило, получали перевес при проведении демократических выборов. В 1947 г. новые правительства, пользуясь уже открытой поддержкой советской военной администрации и опираясь на органы государственной безопасности, создававшиеся под контролем советских спецслужб на основе коммунистических кадров, спровоцировали серию политических конфликтов, которые привели к разгрому крестьянских и буржуазно-демократических партий.

Состоялись судебные политические процессы над лидерами венгерской партии мелких сельских хозяев З.Тильди, польской народной партии С.Миколайчика, Болгарского земледельческого народного Союза Н.Петкова, румынской партии цэранистов А.Александреску, словацким президентом Тисо и поддержавшим его руководством словацкой демократической партии. Логичным продолжением разгрома демократической оппозиции стало организационное слияние коммунистических и социал-демократических партий с последовавшей дискредитацией, а впоследствии и уничтожением лидеров социал-демократии. В итоге к 1948-1949 гг. практически во всех странах Восточной Европы был официально провозглашен курс на построение основ социализма.

Политический переворот, произошедший в восточноевропейских странах в1946-l948 гг., укрепил влияние СССР в регионе, но еще не сделал его подавляющим. Для поддержки «правильного» политического курса молодых коммунистических режимов Восточной Европы советское руководство предприняло ряд энергичных мер. Первой из них стало образование нового международного координационного центра коммунистического движения - наследника Коминтерна. Осенью 1947 г. в польском городе Шклярска-Поремба состоялось совещание делегаций коммунистических партий СССР, Франции, Италии, восточноевропейских государств, постановившее создать Коммунистическое информационное бюро. Коминформ стал политическим инструментом для закрепления «правильного» видения путей строительства социализма, т.е. ориентации социалистического строительства по советскому образцу. Поводом же для решительного искоренения инакомыслия в рядах коммунистического движения стал советско-югославский конфликт.

Советско-югославский конфликт.

На первый взгляд, из всех восточноевропейских стран Югославия давала наименьшие основания для идеологических разоблачений и политической конфронтации. Еще со времен войны Коммунистическая партия Югославии превратилась в наиболее влиятельную силу в стране, а ее лидер Иосиф Броз Тито стал настоящим национальным героем. Уже с января 1946 г. в Югославии была юридически закреплена однопартийная система, началась реализация широких программ национализации промышленности, коллективизации сельского хозяйства. Форсированная индустриализация, проводимая по советскому образцу, рассматривалась как стратегическая линия развития национальной экономики и социальной структуры общества. Авторитет СССР в Югославии в эти годы был непререкаем.

Поводом для осложнения советско-югославских отношений стало стремление руководства Югославии представить свою страну в качестве «особого» союзника СССР, более значимого и влиятельного, чем все остальные члены советского блока, консолидировать вокруг Югославии страны Балканского региона. Югославское руководство также попыталось поставить вопрос о недопустимом поведении некоторых советских специалистов, работавших в стране и почти открыто вербовавших агентуру для советских спецслужб. Ответом стал вывоз из Югославии всех советских специалистов и советников. Конфликт принял открытую форму.

27 марта 1948 г. Сталин направил личное письмо И.Тито, в котором излагал обвинения, выдвинутые в адрес югославской стороны. Тито и его соратникам ставились в вину критика универсальности исторического опыта СССР, растворение коммунистической партии в Народном фронте, отказ от классовой борьбы, покровительство капиталистическим элементам в экономике. На самом деле к внутренним проблемам Югославии эти упреки не имели никакого отношения - она была избрана мишенью только из-за излишнего своеволия. А вот руководители других коммунистических партий, приглашенные участвовать в публичном «разоблачении преступной клики Тито», были вынуждены официально признать преступность самой попытки найти иные пути строительства социализма.

Период «построения основ социализма».

На втором заседании Коминформа в июне 1948 г., формально посвященном югославскому вопросу, окончательно были закреплены идеологические и политические основы социалистического лагеря - право СССР на вмешательство во внутренние дела других социалистических стран, признание универсальности советской модели социализма, приоритет задач, связанных с обострением классовой борьбы, укреплением политической монополии коммунистических партий, проведением ускоренной индустриализации. Внутреннее развитие стран Восточной Европы отныне происходило под четким контролем СССР. Создание в 1949 г. Совета Экономической Взаимопомощи, взявшего на себя функции по координации экономической интеграции социалистических стран, и уже в 1955 г. - военно-политического блока Организация Варшавского Договора, завершило создание социалистического лагеря.

Переход строительства социализма в странах Восточной Европы под жесткий контроль СССР привел к радикальной чистке самого коммунистического движения в этом регионе . В 1949-1952 гг. здесь прокатилась волна политических процессов и репрессий, ликвидировавших «национальное» крыло коммунистических партий, выступавшее за сохранение государственного суверенитета своих стран. Политическая консолидация режимов, в свою очередь, стала толчком к ускоренному реформированию всей социально-экономической системы, форсированному завершению национализации, ускоренной индустриализации с приоритетом отраслей по производству средств производства, распространению полного государственного контроля над рынком капиталов, ценных бумаг и рабочей силы, проведению насильственного кооперирования в сельском хозяйстве.

В результате проведения реформ уже к середине 50-х годов Восточная Европа достигла небывалых успехов в «догоняющем развитии» и совершила впечатляющий рывок в наращивании всего экономического потенциала, в модернизации социальной структуры. В масштабах всего региона был завершен переход к индустриально-аграрному типу общества. Однако стремительный рост производства сопровождался увеличением отраслевых диспропорций. Создаваемый экономический механизм был во многом искусственным, не учитывающим региональную и национальную специфику. Его социальная эффективность была чрезвычайно низкой, и даже успешный ход реформ не компенсировал большое социальное напряжение в обществе и снижение жизненного уровня, вызванные издержками ускоренной модернизации.

Политический кризис в Восточной Европе в середине 50-х годов.

В наибольшей степени пострадали те восточноевропейские страны, в которых к началу реформ уже существовали основы рыночной инфраструктуры, - Польша, Венгрия, Чехословакия. 3десь социалистическое строительство сопровождалось особенно болезненной ломкой социальной структуры, ликвидацией достаточно многочисленных предпринимательских слоев, насильственным изменением приоритетов социальной психологии. Со смертью Сталина в 1953 г. и некоторым ослаблением контроля со стороны Москвы в правящих кругах этих стран начинает расти влияние тех политиков, которые призывали к более гибкой стратегии реформ, повышению их социальной эффективности.

В Венгрии с 1953 г. правительство Имре Надя начало серию реформ, призванных снизить темпы индустриализации, преодолеть крайности насильственной коллективизации в сельском хозяйстве, повысить хозяйственную самостоятельность предприятий. Столкнувшись с оппозицией в руководстве правящей Венгерской партии трудящихся, Надь был смещен с занимаемого поста и вернулся к власти уже в конце 1956 г. на фоне острого социального кризиса, охватившего венгерское общество. Решающие события начались в Будапеште 23 октября из стихийных манифестаций студентов, протестующих против действий старого руководства ВПТ. И.Надь, вновь возглавивший правительство, объявил о продолжении реформ, о разрешении демонстраций и митингов, свободы слова. Однако сам Надь в действительности не имел четкой концепции реформирования общественного строя Венгрии, обладал явными популистскими наклонностями и скорее шел за событиями, чем управлял ими. Вскоре правительство полностью утратило контроль над происходящим.

Широкое демократическое движение, направленное против крайностей сталинской модели социализма, вылилось в откровенную антикоммунистическую контрреволюцию. Страна оказалась на грани гражданской войны. В Будапеште начались вооруженные столкновения восставших с рабочими дружинами и сотрудниками госбезопасности. Правительство Надя фактически встало на сторону противников режима, заявив о намерении выйти из Организации Варшавского Договора и закрепить за Венгрией статус нейтрального государства. В столице и крупных городах начался белый террор – расправы над коммунистами и сотрудниками ГБ. В этой ситуации советское правительство приняло решение о вводе в Будапешт танковых частей и подавлении восстания. Одновременно бежавшие из столицы члены ЦК ВПТ во главе с Яношем Кадаром образовали новое правительство, принявшее к 11 ноября всю полноту власти. Надь и его ближайшие соратники были казнены. Партия, преобразованная в Венгерскую социалистическую рабочую партию, подверглась чистке. Одновременно Кадар заявил и о намерении искоренить все проявления сталинизма, вызвавшие кризис венгерского общества, добиться более сбалансированного развития страны.

Не менее драматично развивались события и в Польше, где стихийные выступления рабочих в 1956 г. правительство встретило жестокими репрессиями. Социальный взрыв был предотвращен лишь благодаря возращению к власти опального В.Гомулки, возглавлявшего ЦК Польской рабочей партии в 1943-1948 гг., но исключенного из партии за увлечение идеей «национального социализма». Эта перестановка в руководстве Польши вызвала большую тревогу в СССР. Однако новые польские лидеры смогли убедить представителей Москвы в своей политической лояльности и в том, что корректировка реформ не затронет основ социалистического строя. Это произошло в тот момент, когда к Варшаве уже направлялись советские танки.

Рост напряженности обстановки в Чехословакии был не так велик, поскольку в промышленно развитой Чехии задача ускоренной индустриализации практически не стояла, а социальные издержки этого процесса в Словакии компенсировались в некоторой степени федеральным бюджетом.

Установление коммунистического режима в Румынии, возможно, происходило жестокими методами, но было не единственным в своем роде. Историки разных стран склонны сосредоточиваться на тех методах, которые использовали коммунисты на их родине и которые отличали их от методов других стран. События, происходившие после войны во Франции, Италии, Чехословакии и Финляндии, например, в значительной степени связаны с демократическим коммунистическим движением, чьи лидеры стремились завоевать власть через урны для голосования. Греческие, албанские и югославские коммунисты, наоборот, были членами жестко революционного движения, посвятившими себя свержению традиционных властных структур насильственными методами. В других странах коммунисты стремились добиться власти путем сочетания обоих подходов – видимость демократии с революционной тенденцией. Говоря словами Вальтера Ульбрихта, лидера коммунистов Восточной Германии, «все должно выглядеть демократично, но мы должны все держать под контролем».

После войны казалось, что существует много путей к коммунизму, однако сходства перевесили различия между странами. Первый и самый важный момент, объединивший страны восточного блока, – почти повсеместная оккупация Красной армией. Несмотря на утверждения Советов о том, что их армия находилась там лишь для сохранения мира, в этих их действиях скрывались определенные политические мотивы. В этом отношении их политика являлась зеркальным отражением участия английской армии в событиях в Греции. Так, лидер коммунистов Венгрии Матиаш Ракоши умолял Москву не выводить из страны Красную армию, боясь, что без нее коммунизм в стране «повиснет в воздухе». Клемент Готвальд, стоявший во главе чешских коммунистов, тоже просил советское военное командование сосредоточить части Красной армии ближе к границе Чехословакии во время февральского переворота 1948 г. – просто для психологического воздействия. Даже если части Красной армии и не участвовали в насаждении социализма в странах Восточной Европы, угроза подразумевалась.

Красная армия действовала в совокупности с подразделениями НКВД. Присутствие советских военных расценивалось скорее как угроза, нежели непосредственная реальность, НКВД занимал более активную позицию в этом отношении, особенно пока еще шла война. Именно в обязанности НКВД входило обеспечение политической стабильности за линией фронта, этой организации предоставили карт-бланш на арест, заключение в тюрьму и казнь любого человека, в ком они видели потенциальную угрозу. На первый взгляд они преследовали ту же цель, что английская и американская администрация в Западной Европе, – предотвращать любой гражданский конфликт во внутренних районах страны, который мог бы отвлечь ресурсы с фронта. Но неизменная жестокость, с которой НКВД и приспешники на местах устраивали облавы и избавлялись от каждого, кого считали «политически ненадежным», обнажает истинные, пусть и скрытые мотивы.

Особенно показателен пример Польши, где бойцов Армии крайовы (АК) выслеживали, разоружали, арестовывали, заключали в тюрьму и депортировали. АК стала потенциально ценной боевой силой, но как альтернативная основа власти в Польше представляла угрозу будущему влиянию Советов в этой стране. Несмотря на все свои декларации, Советы никогда не ограничивались победой в войне: их всегда интересовало политическое будущее стран, которые они оккупировали.

Другой способ обеспечения главенства коммунистов – использование Контрольных комиссий союзников (АСС). В конце войны союзники учредили эти временные комиссии во всех странах бывшей оси для надзора за действиями местной администрации. АСС в Германии и Австрии были более или менее поделены между американскими, английскими, французскими и советскими представителями, их споры часто заходили в тупик и в конечном счете привели к разделению Германии. В Италии в АСС главную роль играли представители западных союзников. В Финляндии, Венгрии, Румынии и Болгарии, наоборот, именно Советы плотно контролировали ситуацию, а английские и американские участники выступали в роли политических наблюдателей.

Согласно договорам о прекращении огня в этих странах, Контрольные комиссии союзников имели право одобрять политические решения, принятые национальным правительством, равно как санкционировать или запрещать назначения людей на определенные государственные посты. Причиной этого было стремление обеспечить соблюдение демократических принципов, чтобы бывшие враги не могли вернуться к своей профашистской деятельности. Однако именно члены АСС определяли, какие принципы являются демократическими, а какие нет. В Финляндии и Восточной Европе Советы регулярно злоупотребляли своими полномочиями для обеспечения поддержки политики коммунистической партии и назначения коммунистов на ключевые посты в правительстве. АСС – козырная карта, которую коммунисты разыгрывали всякий раз, когда их планам мешали другие политики.

Превосходным примером в 1945 г. послужила Венгрия, где Контрольная комиссия союзников, состоявшая почти из тысячи человек, сформировала параллельное правительство. Именно АСС настояла на проведении в начале того года выборов, полагая, что это окажет помощь коммунистам. Когда же, на удивление, партия мелких земельных собственников завоевала большинство (57,5 %) голосов, АСС не допустила, чтобы она свободно решала, как формировать свое правительство, поддержав требования коммунистов передать им контроль за крайне важным министерством внутренних дел. АСС, в которой главенствовали Советы, также вмешивалась в земельную реформу, цензуру, пропаганду и чистку чиновников, служивших в военное время, и даже помешала правительству Венгрии сформировать некоторые министерства без согласования с планами Советов на эту страну.

Везде, где после войны к власти приходили коммунисты, их способ действия следовал общему шаблону. Самое важное – получить посты, дающие власть. А когда в Восточной Европе впервые начали появляться коалиционные правительства, их очень часто возглавляли некоммунисты. Однако на посты, дающие реальную власть, вроде поста министра внутренних дел, почти всегда назначались коммунисты. Премьер-министр Венгрии Ференц Наги назвал пост министра внутренних дел «всемогущей должностью», своего рода мозговым центром, который контролировал силы полиции и безопасности, выдавал документы, удостоверяющие личность, включая паспорта, въездные/выездные визы и лицензии газетам. Именно в связи с этим министерство имело самое большое влияние на общественное мнение и повседневную жизнь людей. Поэтому использование министерства внутренних дел для подавления антикоммунистических настроений в Румынии не единственное в своем роде явление – в послевоенный период подобное случалось по всей Восточной Европе. Февральский кризис 1948 г. в Чехословакии был спровоцирован жалобами на министра внутренних дел Чехии Вацлава Носека, использующего полицию для целей коммунистической партии. Министр внутренних дел Финляндии Ирьё Лейно открыто признал, что при проведении чистки рядов полиции «новыми лицами в ней будут, естественно, насколько возможно, коммунисты». К декабрю 1945 г. коммунисты составляли от 45 до 60 % финских полицейских.

Другим важным правительственным постом был пост министра юстиции, который назначал и увольнял судей, а также занимался чисткой «фашистских элементов» в администрации. Это было первое министерство, которое попало под контроль коммунистов в Румынии, а также ключевое министерство для осуществления коммунистического переворота в Болгарии. С того момента, как Отечественный фронт захватил власть в Софии в сентябре 1944 г., коммунисты использовали министерство юстиции и полицию для очищения страны от любой возможной оппозиции. За три месяца около 30 тысяч болгарских чиновников были уволены с работы – не только полицейские и гражданские служащие, но и священнослужители, врачи и учителя. К концу войны «народные суды», возникшие с санкции министерства юстиции, осудили 11 122 человека и почти четверть из них (2618 человек) приговорили к смерти. Из них казнены 1046 человек, но оценки количества неофициальных казней варьируют от 3 до 18 тысяч. Пропорционально численности населения это одна из самых быстрых, всесторонних и жестоких «официальных» чисток в Европе, несмотря на то что Болгария никогда не была полностью оккупирована и вовлечена в эпидемию массовой жестокости, которая охватила другие страны этого региона. Причина проста: в то время как интеллигенцию других стран гестапо или местные равнозначные ей организации уже подвергли уничтожению, в Болгарии коммунистам пришлось делать это самим.

В других странах целью коммунистов стали другие министерства – министерство информации в Чехословакии и министерство пропаганды в Польше, потому что они контролировали поток информации, поступающий массам. В Чехословакии и Венгрии, как и в Румынии, должность министра сельского хозяйства также высоко ценилась, так как коммунисты сразу же осознали значение земельной реформы для привлечения в свои ряды новых членов. Уже было показано, насколько быстро коммунисты получили поддержку в Южной Италии, отстаивая земельные реформы. В Восточной Европе они продвинулись гораздо дальше – не только поменяли закон, но и напрямую стали раздавать земельные участки, выделенные из больших поместий или конфискованные у высланных из страны немецких семей. Они буквально купили поддержку миллионов крестьян.

Если коммунисты стремились к власти на государственном уровне, на местном они делали то же самое и всегда с дальним прицелом: этой властью можно воспользоваться для продвижения их дела в государственном масштабе. Самой важной задачей правительства каждой европейской страны после войны было удержать экономику на плаву. Это означало – поддерживать работу заводов и угольных шахт, а также обеспечивать распределение товаров по Европе. Поэтому коммунисты поставили себе цель – вцепиться мертвой хваткой в промышленность и транспорт путем проникновения в профсоюзы и рабочие комитеты на заводах. Таким образом, коммунистические партии получили возможность организовывать массовые забастовки всякий раз, когда руководству требовалось «спонтанная» демонстрация народной поддержки в противовес их соперникам в правительстве. В Чехословакии такие демонстрации намеренно использовались для придания февральскому государственному перевороту 1948 г. статуса подлинной революции. Во всех странах восточного блока, равно как во Франции, Италии и Финляндии, рабочие регулярно бастовали, преследуя откровенно политические цели: на континенте, который постоянно балансировал на грани голода, контроль над рабочей силой был чрезвычайно мощным оружием.

Именно желание мобилизовать большие группы людей вело к следующей главной цели коммунистической партии – привлечь в свои ряды как можно больше членов и как можно быстрее. В самые первые послевоенные дни ни одна коммунистическая партия особенно не придиралась к тем, кто вступал в ее ряды. Они вербовали хулиганов и мелких преступников, таким образом пополняя ряды новой службы безопасности. Аналогичным образом они принимали сторонников прежнего режима, которые были только рады делать все необходимое, чтобы избежать преследований за военные преступления. Банкиры, бизнесмены, полицейские, политики и даже священнослужители торопились вступить в коммунистическую партию, что было самым лучшим страховым полисом от обвинений в коллаборационизме. Французы называли это devenir rouge pour se faire blanchir (стать красным, чтобы обелить себя). Также много было «попутчиков», которые вступали в компартию просто потому, что держали нос по ветру. Однако, даже учитывая этих людей, невозможно в полной мере объяснить быстрый рост численности коммунистов в Центральной и Южной Европе. Когда в 1944 г. советские танки приближались к границам Румынии, в Бухаресте насчитывалось всего около восьмидесяти коммунистов и меньше тысячи по всей стране. Четыре года спустя число членов компартии достигло миллиона – тысячекратное увеличение. В Венгрии число коммунистов выросло с около трех тысяч до полумиллиона за один год (1945). В Чехословакии в мае 1945 г. коммунистическая партия насчитывала 50 тысяч членов, за три года их число выросло до 1,4 миллиона человек. Большая часть новых членов компартии, вероятно, была действительно ее вдохновенными сторонниками.

Одновременно, укрепляя фундамент собственной власти, коммунисты упорно стремились ослабить власть своих противников, отчасти тем, что шельмовали своих политических соперников в прессе, которую они контролировали и через советскую цензуру, и через все возрастающее присутствие в профсоюзах средств массовой информации. Например, во время февральского кризиса 1948 г. в Чехословакии контроль коммунистов над радиостанциями способствовал тому, что речи и призывы Клемента Готвальда к массовым демонстрациям получили широкую огласку. И наоборот, обращения других партий к стране замалчивались, а члены профсоюзов на бумажных фабриках и типографиях мешали им даже печатать свои газеты. Аналогичная «спонтанная» цензура со стороны членов профсоюзов имела место почти во всех странах Восточной Европы.

Понимая, что невозможно дискредитировать всех противников сразу, коммунистические партии в каждой стране начали политику «отрезания краев». Такую тактику венгры называли «тактикой салями» – устранение соперников одним срезом за один раз. Каждый срез ликвидировал какую-то одну группу, которую предположительно можно было обвинить в коллаборационизме или ином преступлении. Некоторые из этих людей действительно были предателями, но многих арестовали по сфабрикованным обвинениям, как это произошло с шестнадцатью руководителями польской Армии крайовы (арестованы в марте 1945 г.), лидером болгарских социал-демократов Крусту Пастуховым (арестован в марте 1946 г.) или главой югославских аграриев Драголюбом Йовановичем (арестован в октябре 1947 г.).

Затем коммунисты начали провоцировать расколы среди своих соперников. Они пытались дискредитировать определенные фракции других партий, понуждая их лидеров к отречению. Порой они предлагали своим соперникам объединиться одним «фронтом», сея разлад между теми, кто доверял коммунистам, и теми, кто не доверял. Эта тактика принесла свои плоды в отношении самых сильных соперников коммунистов слева – социалистов и социал-демократов. В конечном итоге, устраивая раскол за расколом, коммунисты поглощали то, что оставалось от этих партий. Социалисты в Восточной Германии, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Болгарии и Польше официально влились в коммунистические партии.

Несмотря на такие искусные маневры, ни одна коммунистическая партия в Европе не сумела добиться достаточной популярности, чтобы завоевать абсолютную власть на выборах. Даже в Чехословакии, где они законно набрали впечатляющие 38 % голосов в 1946 г., по-прежнему вынужденно управляли, идя на компромисс со своими противниками. В других странах отсутствие доверия со стороны голосующей общественности часто заставало коммунистов врасплох. Тяжелое поражение на муниципальных выборах в Будапеште в октябре 1945 г., например, рассматривалось ими ни много ни мало как «катастрофа», узнав о которой лидер коммунистов Матиаш Ракоши рухнул на стул «бледный как смерть». Он совершил ошибку, поверив сообщениям своих пропагандистов о популярности коммунистической партии.

Перед лицом столь широко распространившегося скептицизма коммунисты неизбежно прибегали к силе – сначала скрыто, позднее путем открытого террора.

Угрожали, запугивали или арестовывали по ложным обвинениям в «фашизме» популярных противников из других партий. Некоторые из них умерли при невыясненных обстоятельствах, как это произошло с министром иностранных дел Чехословакии Яном Масариком, выпавшим из окна министерства в марте 1948 г. Иные, например представитель самой мощной оппозиции в Болгарии и руководитель Болгарского национального аграрного союза Никола Петков, были осуждены на срежиссированных судебных процессах и казнены. Многие, подобно венгру Ференцу Наги и румыну Николае Рэдеску, в конце концов бежали на Запад. Пострадали не только лидеры оппозиции. Вся мощь государственного террора обрушивалась на всякого, кто вставал у коммунистов на пути. Так, в Югославии шеф тайной полиции Александар Ранкович позже признал 47 % арестов, проведенных в 1945 г., незаконными.

Во время репрессий выборы в регионе фальсифицировались. «Нежелательные» кандидаты просто вычеркивались из избирательных списков. Альтернативные партии шли в списке в едином блоке с коммунистами, выбор между партиями у избирателей был невелик. Сами избиратели подвергались прямым угрозам со стороны органов государственной безопасности на избирательных участках. Угрозу также представляло отсутствие анонимности. Когда принятые меры не возымели успеха, прибегали к обману при подсчете голосов. В результате коммунисты и их союзники «избирались» с каким-нибудь откровенно невероятным преимуществом: 70 % в Болгарии (октябрь 1946 г.), 70 % в Румынии (ноябрь 1946 г.), 80 % в Польше (январь 1947 г.) и абсурдные 96 % в Венгрии (май 1949 г.).

Однажды получив бесспорный контроль над правительством, как случилось в Румынии, коммунисты наконец стали претворять истинную программу реформ. До этого их официальная политика на большей части Европы всегда строилась довольно консервативно: земельная реформа, туманные обещания «равенства» для всех и наказание тем, кто плохо себя вел во время войны. Начиная с 1948 г. (а в Югославии даже еще раньше) они стали претворять свои более радикальные цели, как, скажем, национализация частного бизнеса, коллективизация, которая происходила в коммунистической части Европы во многом точно также, как и в Румынии. Приблизительно в это же время они начали оправдывать все свои предыдущие действия, принимая бессодержательные законы против людей и общественных институтов, которые уже уничтожили.

Последний фрагмент мозаичной головоломки состоял в том, чтобы приступить к устрашающим внутренним чисткам, которые искоренили бы любую потенциальную угрозу внутри самой партийной структуры. Таким путем исчезли последние следы многообразия. Независимо мыслящие коммунисты вроде Владислава Гомулки в Польше и Лукрециу Пэтрэшкану в Румынии были либо отстранены от власти, либо посажены в тюрьму и казнены. Вслед за расколом между Советским Союзом и Югославией арестовали, осудили и казнили бывших сторонников Тито. Таким же образом устранили бывшего министра внутренних дел Албании Кочи Дзодзе и бывшего руководителя Коммунистической партии Болгарии Трайчо Костова. В конце 1940-х – начале 1950-х гг. вся Восточная Европа скатилась в ужасающую политическую чистку, в которой любой человек мог оказаться под подозрением. В одной только Венгрии – стране с населением менее 9,5 миллиона человек – около 1,3 миллиона предстали перед судом в 1948–1953 гг. Почти 700 тысяч человек – более 7 % всего населения – получили то или иное наказание.

Это не совпадение: подобные события происходили в Советской России в предвоенные десятилетия. После обнародования в 1990-х гг. русских архивов со всей очевидностью стало ясно, что именно Советы «дергали за веревочки». Доказательства того, насколько Советы вмешивались во внутренние дела стран Восточной Европы, неопровержимы, достаточно прочитать послевоенную переписку между Москвой и будущим премьер-министром Болгарии Георгием Димитровым, из которой явствует, как советский министр иностранных дел фактически диктует состав кабинета министров Болгарии.

С момента вступления Красной армии в Восточную Европу Сталин был полон решимости добиться установления политической системы, которая помешает любой из этих стран снова представлять собой угрозу Советскому Союзу, как это было со многими из них во время войны. В разговоре с заместителем Тито Милованом Джиласом он лихо заявил, что Вторая мировая война отличалась от прошедших войн. «Тот, кто оккупирует территорию, тот и устанавливает свой социальный строй, простираясь настолько далеко, насколько в состоянии дойти его армия». Угроза со стороны Красной армии, безусловно, эффективное средство, обеспечившее упрочение коммунизма в Восточной Европе, однако именно безжалостность политиков-коммунистов – советских и иных – довела эту политику до ее логического финала. Посредством террора и абсолютной нетерпимости к оппозиции любого рода они создали не только стратегический буфер между Советским Союзом и Западом, но и ряд точных копий самого Советского Союза.

Основные черты:

a) многопартийность при руководящей роли коммунистических и рабочих партий;

b) государственный сектор экономики при сохранении частной и кооперативной собственности.

c) ликвидация класса помещиков, ослабление экономических позиций буржуазии, рост рабочего класса.

Формирование народной демократии было бы невозможным без экономической и политической, культурной и военной помощи СССР, его прямого и косвенного воздействия на процессы в соседнем с ним регионе Европы. Авторитет и роль Советского Союза в странах Центральной и Юго-Восточной Европы были велики. Во-первых, именно его армия освободила эти государства. Во-вторых, войска СССР оставались на территории ряда стран и после их освобождения. В-третьих, в конце второй мировой войны Запад фактически признал приоритет.

Советского Союза в этой части Европы, отдав предпочтение народным фронтам во главе с компартиями перед буржуазной эмиграцией. В-четвертых, СССР имел более сильные позиции, чем США и Англия, в Союзных контрольных комиссиях, которые осуществляли общее руководство в странах – бывших союзниках Германии до подписания с ними мирных договоров. Наконец, Советский Союз был заинтересован в утверждении дружественных ему режимов в соседних странах.

В г. обострились противоречия внутри народных фронтов по вопросам стратегии дальнейшего развития.

Сформировались следующие основные позиции:

a) компартии рассматривали строй народной демократии лишь как фундамент для построения социализма;

b)) буржуазные и мелкобуржуазные силы выступали за буржуазную демократию с внешнеполитической ориентацией на Запад;

c) левый фланг крестьянского движения (особенно сильного в Польше и Болгарии) ратовал за «третий путь», предполагавший сосуществование элементов капитализма и социализма.

Социал-демократы разделяли позицию коммунистов в вопросе о мирном и постепенном переходе к социализму. В то же время они акцентировали внимание на следующих моментах:

а) построение социализма – сложный процесс, для которого необходим длительный переходный период;

б) в течение этого периода должны сосуществовать государственная, частная и кооперативная собственность:

в) власть должна принадлежать коалиции левых партий.

Но 1947 г. наглядно продемонстрировал невозможность сохранения реальной коалиционной власти. Во многом это объяснялось внешнеполитическими факторами. США предложили свой план помощи странам Европы, получивший название «план Маршалла». Некоторые восточноевропейские государства были готовы его принять, что привело бы к развитию рыночной экономики в этих странах, их ориентации на капиталистический мир. Советский Союз вынудил своих соседей отказаться от американской помощи и принял решение еще более усилить свои позиции в регионе.

Югославия:

Так был начат поворот к созданию в этих странах тоталитарных систем по советскому образцу. Переход к полному отказу от учета какой-либо национальной специфики завершился в связи с конфликтом между СССР и компартией Югославии.

Советско-югославский конфликт 1948 г. С одной стороны, в первые послевоенные годы между СССР и Югославией развивалось теснейшее сотрудничество. Руководство КПЮ образцом с самого начала считало опыт Советского Союза. Конституция Югославии (январь 1946 г. базировалась на государственно-правовых нормах советской Конституции 1936 г.). Югославская федерация копировала устройство СССР. В 1947 г. был принят первый пятилетний план, который ориентировал на построение основ социализма. Имели место самые высокие в регионе темпы национализации. С другой стороны, складывались предпосылки для ухудшения советско-югославских отношений. Во-первых, формирование и усиление культа личности И. Броз Тито, что не уживалось с культом личности Сталина в коммунистическом движении. Во-вторых, стремление югославского руководства к некоторой (весьма ограниченной) самостоятельности во внутренней и внешней политике, что рассматривалось Москвой как попытка выйти из сферы ее влияния.

Конфликт разразился в 1948 г. в связи с действиями Югославии, направленными на создание федерации балканских государств (заключение югославо-болгарского пакта). Сталин расценил это как попытку отнять у СССР часть зоны его влияния. Под давлением Москвы Югославия согласилась впредь координировать свою внешнюю политику с Советским Союзом, но решительно отказалась от послушания Москве во всех иных вопросах, считая, что Югославия будет идти собственным путем.

Советское руководство настаивало на смене верхушки КПЮ, что было категорически отвергнуто югославской стороной. Руководители всех компартий Восточной Европы в этом конфликте поддержали Сталина. Югославия оказалась в изоляции.

Конфликт формально прекратился в 1953 г. после смерти Сталина. Фактическая нормализация отношений между СССР и Югославией произошла в 1955–1956 г.

VI съезд КПЮ (1952 г.) переименовал компартию в Союз коммунистов Югославии (СКЮ), что как бы подчеркивало самостоятельность югославских коммунистов по отношению к КПСС. Народный фронт, объединивший КПЮ, Союз молодежи, профсоюзы и другие общественные организации, получил новое название – Социалистический союз трудового народа Югославии.

Берлинский кризис:

После того, как Советский Союз фактически передал свой сектор оккупации Берлина ГДР, западный сектор по-прежнему оставался под властью оккупационных войск США, Англии и Франции. С точки зрения СССР эта ситуация ставила под сомнение государственную самостоятельность ГДР и тормозила вхождение Восточной Германии в международное правовое пространство.

В связи с этим СССР потребовал окончания четырёхдержавного управления Берлина и превращение Западного Берлина в демилитаризированный свободный город. В противном случае, согласно ультиматуму, Советский Союз был намерен передать контроль доступа к городу властям ГДР и заключить с ней сепаратный мирный договор.

Удовлетворение этого требования привело бы в перспективе к присоединению Западного Берлина к ГДР. США и Франция отвергали советские требования, в то время как правительство Великобритании, возглавляемое Гарольдом Макмилланом, было готово к компромиссу. После безуспешных переговоров с США в Кемп-Дэвиде 1959 и в Вене 1961 Советский Союз отказался от своего ультиматума, но поощрял руководство ГДР к усилению контроля за границей между Восточным и Западным Берлином и в конце концов к строительству Берлинской стены.

Германский вопрос продолжал оставаться камнем преткновения в отношениях между СССР и странами Запада. В этот период он сводился в основном к проблеме статуса Западного Берлина. В феврале 1958 г. Хрущёв предложил созвать конференцию «четырёх великих держав» и пересмотреть статус Западного Берлина, объявив его демилитаризованным вольным городом. После отрицательной реакции Запада он согласился отодвинуть сроки и в сентябре 1959 г. во время визита в США добился принципиальной договорённости с Эйзенхауэром о созыве такой конференции в Париже в мае 1960 г. Однако конференция оказалась сорвана из-за того, что 1 мая 1960 г. над СССР был сбит американский самолёт-разведчик Lockheed U-2.

17 апреля 1961 г. Хрущёв выдвинул новый ультиматум по берлинскому вопросу, объявив, что СССР ещё до конца года заключит мирный договор с ГДР и передаст ей всю полноту власти над восточной частью Берлина. В развитии этой идеи Политический Консультативный Комитет ОВД 5 августа 1961 г. призвал ГДР принять меры против «подрывной деятельности» Западного Берлина.

Пражская весна:

С приходом к руководству Коммунистической партии Чехословакии Александра Дубчека Чехословакия начала демонстрировать всё большую независимость от СССР.

Политические реформы Дубчека и его соратников (О. Шик, И. Пеликан, З. Млынарж и другие), которые стремились создать «социализм с человеческим

лицом», не представляли собой полного отхода от прежней политической линии, как это было в Венгрии в 1956 году, однако рассматривались руководителями СССР и ряда соцстран (ГДР, Польша, Болгария) как угроза партийно-административной системе Советского Союза и стран Восточной и Центральной Европы, а также целостности и безопасности «советского блока».

Была существенно ослаблена цензура, повсеместно проходили свободные дискуссии, началось создание многопартийной системы. Было заявлено о стремлении обеспечить полную свободу слова, собраний и передвижений, установить строгий контроль над деятельностью органов безопасности, облегчить возможность организации частных предприятий и снизить государственный контроль над производством. Кроме того, планировалась федерализация государства и расширение полномочий органов власти субъектов ЧССР - Чехии и Словакии.

В первую очередь Пражскую весну подогрело известное письмо Солженицына IV Всесоюзному съезду советских писателей, которое прочитали и в Чехословакии.

Одновременно с либерализацией в обществе нарастали антисоветские настроения. Когда 15 февраля на Олимпийских играх в Гренобле хоккейная команда ЧССР обыграла советскую сборную со счётом 5:4, для многих в республике это событие превратилось в национальный праздник.

Часть правящей коммунистической партии - особенно на высшем уровне - выступала, однако, против какого бы то ни было ослабления партийного контроля над обществом, и данные настроения были использованы советским руководством в качестве повода для отстранения реформаторов от власти. По мнению правящих кругов СССР, Чехословакия находилась в самом центре оборонительной линии организации Варшавского договора, и её возможный выход из него был недопустим во время холодной войны.

Доктрина Брежнева Н. С.

Политика ограниченного государственного суверенитета в странах социалистического блока, допускавшая, в том числе, применение военного вмешательства извне, если это было необходимо для удержания той или иной страны в политической орбите СССР, получила на Западе название «доктрины Брежнева», по имени советского руководителя, который впервые её провозгласил публично, хотя её проводили и раньше со времён Сталина.

23 марта 1968 года на съезде коммунистических партий в Дрездене прозвучала критика реформ в Чехословакии, 4 мая Брежнев принял делегацию во главе с Дубчеком в Москве, где остро критиковал положение в ЧССР, 15 июля руководители коммунистических партий направили открытое письмо ЦК КПЧ, 29 июля - 1 августа состоялась встреча Президиума ЦК КПЧ и Политбюро ЦК КПСС в Чьерне-над-Тисоу, 17 августа Дубчек встретился в Комарно с Яношем Кадаром, который указал Дубчеку, что ситуация становится критической.

27 июня 1968 года в пражской газете «Литерарни новины» и других чехословацких газетах за подписями около шестидесяти интеллектуалов был опубликован манифест «Две тысячи слов, обращённых к рабочим, крестьянам, служащим, учёным, работникам искусства и всем прочим» с требованием дальнейших реформ. Он был особенно негативно воспринят руководством СССР.

Создание основных организационных структур социалистического лагеря. С конца 40-х годов началось организационное оформление формирующегося лагеря социализма во главе с СССР. Были созданы новые межгосударственные структуры, позволившие еще более усилить роль Советского Союза в регионе. В 1949 г. был создан Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), который замкнул внешнеэкономические связи государств на СССР. В мае 1955 г. страны Центральной и Юго-Восточной Европы подписали Варшавский договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи. Организация Варшавского договора (ОВД) представляла собой военно-политический союз под руководством Советского Союза, противостоявший блоку НАТО. Во главе объединенных вооруженных сил государств участников договора стоял представитель СССР.

Страны Восточной Европы после второй мировой войны. Участие во второй мировой войне принесло народам Восточной Европы огромные лишения и жертвы. Этот регион являлся основным театром военных действий на европейском континенте. Восточноевропейские страны стали заложниками политики великих держав, превратившись в бесправных сателлитов противоборствующих блоков или объекты открытой агрессии. Их экономика оказалась серьезно подорвана. Чрезвычайно сложной была и политическая обстановка. Крах профашистских авторитарных режимов, широкое участие населения в движении Сопротивления создавали предпосылки для глубоких изменений всей государственно-политической системы. Однако в действительности политизация масс и их готовность к демократическим преобразованиям носила поверхностный характер. Авторитарная политическая психология не только сохранилась, но и даже укрепилась в годы войны. Для массового сознания по-прежнему было свойственно желание видеть в государстве гарант социальной стабильности и силу, способную в кратчайшие сроки «твердой рукой» решить стоявшие перед обществом задачи.

Поражение национал-социализма в глобальной войне общественных систем поставило лицом к лицу других непримиримых противников - коммунизм и демократию. Сторонники этих победивших в войне идей получили преобладание в новой политической элите восточноевропейских стран, но это обещало в будущем новый виток идеологического противоборства. Ситуация осложнялась также возросшим влиянием национальной идеи, существованием даже в демократическом и коммунистическом лагерях националистически ориентированных течений. Национальную окраску получили и возрожденная в эти годы идея аграризма, деятельность по-прежнему влиятельных и многочисленных крестьянских партий.

Преобразования периода народной демократии. Разнородность партийного спектра и высокий накал идеологической борьбы первоначально не привели к жесткой конфронтации политических сил, преобладавших в послевоенной Восточной Европе. Уже в последние месяцы войны в подавляющем большинстве восточноевропейских стран начинается процесс консолидации всех бывших оппозиционных партий и движений, образования широких многопартийных коалиций, получивших название национальных или отечественных фронтов. По мере освобождения их стран эти коалиции принимали всю полноту государственной власти. Так произошло в конце 1944 г. в Болгарии, Венгрии и Румынии, в 1945 г. - в Чехословакии и Польше. Исключение составили лишь страны Балтии, оставшиеся в составе СССР и подвергшиеся уже в годы войны полной советизации, и Югославия, где полное преобладание сохранил прокоммунистический Народно-освободительный фронт.

Причиной столь неожиданного на первый взгляд единения совершенно разнородных политических сил было единство их задач на первом этапе послевоенных преобразований. Коммунистам и аграриям, националистам и демократам было совершенно очевидно, что наиболее насущными проблемами является формирование основ нового конституционного строя, ликвидация авторитарных структур управления, связанных с прежними режимами, проведение свободных выборов. Во всех странах был ликвидирован монархический строй (лишь в Румынии это произошло позже, после утверждения монопольной власти коммунистов). В Югославии и Чехословакии первая волна реформ касалась также решения национального вопроса, формирования федеративной государственности. Первоочередной задачей являлось и восстановление разрушенной экономики, налаживание материального обеспечения населения, решение насущных социальных проблем. Характер проводимых преобразований позволил охарактеризовать весь этап 1945-1946 гг. как период «народной демократии».

Первые признаки раскола правящих антифашистских блоков проявились в 1946 г. Крестьянские партии, наиболее многочисленные и влиятельные в тот момент (их представители даже возглавляли первые правительства в Румынии, Болгарии, Венгрии) не считали необходимой ускоренную модернизацию, приоритетное развитие индустрии. Они выступали также против расширения государственного регулирования экономики. Основной задачей этих партий, в целом выполненной уже на первом этапе реформ, было уничтожение латифундий и проведение аграрной реформы в интересах среднего крестьянства.

Демократические партии, коммунисты и социал-демократы, несмотря на политические разногласия, были едины в ориентации на модель «догоняющего развития», стремлении обеспечить рывок своих стран в индустриальном развитии, приблизиться к уровню ведущих стран мира. Не имея большого перевеса в отдельности, все вместе они составили мощную силу, оттеснив от власти своих оппонентов. Изменения в высших эшелонах власти привели к началу крупномасштабных реформ по национализации крупной промышленности и банковской системы, оптовой торговли, вводу государственного контроля над производством и элементов планирования. Однако если коммунисты рассматривали эти преобразования как первый этап социалистического строительства, то демократические силы видели в них лишь процесс усиления государственного регулирования рыночной экономики. Новый виток политической борьбы был неизбежен, и итог его зависел уже не только от расклада внутренних политических сил, но и от событий на мировой арене.

Восточная Европа и начало «холодной войны». После своего освобождения восточноевропейские страны оказались на авансцене мировой политики. США и их союзники предпринимали самые активные действия по укреплению своих позиций в этом регионе. Однако уже с последних месяцев войны решающее влияние принадлежало здесь СССР. Оно основывалось как на прямом советском военном присутствии, так и на большом моральном авторитете СССР как державы-освободительницы. Понимая свое преимущество, советское руководство долгое время не форсировало развитие событий и подчеркнуто уважительно относилось к идее суверенитета восточноевропейских стран.

Ситуация в корне изменилась к середине 1947 г. Провозглашение «доктрины Трумэна», объявившей начало крестового похода против коммунизма, положило начало открытой борьбе сверхдержав за геополитическое влияние в любой точке земного шара. Восточноевропейские страны ощутили изменение характера международной обстановки уже летом 1947 г. Официальная Москва не только отказалась от инвестиционной помощи по американскому плану Маршала, но и жестко осудила возможность участия в этом проекте любой из восточноевропейских стран. СССР предложил щедрую компенсацию в виде льготных поставок сырья и продовольствия. Быстро расширялись масштабы технической и технологической помощи странам региона. Но главную задачу советской политики - искоренение самой возможности геополитической переориентации Восточной Европы - могла обеспечить лишь монопольная власть в этих странах коммунистических партий.

Образование социалистического лагеря. Оформление коммунистических режимов в странах Восточной Европы происходило по схожему сценарию. Еще с конца 1946 г. началось складывание левых блоков с участием коммунистов, социал-демократов и их союзников. Эти коалиции провозглашали своей целью мирный переход к социалистической революции и, как правило, получали перевес при проведении демократических выборов (слово «социализм» тогда еще отнюдь не означало следование его советскому образцу). В 1947 г. новые правительства, пользуясь уже открытой поддержкой советской военной администрации и опираясь на органы государственной безопасности, создававшиеся под контролем советских спецслужб на основе коммунистических кадров, спровоцировали серию политических конфликтов, которые привели к разгрому крестьянских и буржуазно-демократических партий. Состоялись судебные политические процессы над лидерами венгерской партии мелких сельских хозяев З.Тильди, польской народной партии С.Миколайчика, Болгарского земледельческого народного Союза Н.Петкова, румынской партии цэранистов А.Александреску, словацким президентом Тисо и поддержавшим его руководством словацкой демократической партии. Логичным продолжением разгрома демократической оппозиции стало организационное слияние коммунистических и социал-демократических партий с последовавшей дискредитацией, а впоследствии и уничтожением лидеров социал-демократии. В итоге к 1948-1949 гг. практически во всех странах Восточной Европы был официально провозглашен курс на построение основ социализма.

Политический переворот, произошедший в восточноевропейских странах в 1947-1948 гг., укрепил влияние СССР в регионе, но еще не сделал его подавляющим. Для поддержки «правильного» политического курса молодых коммунистических режимов Восточной Европы советское руководство предприняло ряд энергичных мер. Первой из них стало образование нового международного координационного центра коммунистического движения - наследника Коминтерна. Осенью 1947 г. в польском городе Шклярска-Поремба состоялось совещание делегаций коммунистических партий СССР, Франции, Италии и восточноевропейских государств, постановившее создать Коммунистическое информационное бюро. Коминформ стал политическим инструментом для закрепления «правильного видения путей строительства социализма», т.е. ориентации социалистического строительства по советскому образцу. Поводом же для решительного искоренения инакомыслия в рядах коммунистического движения стал советско-югославский конфликт.

Советско-югославский конфликт. На первый взгляд, из всех восточноевропейских стран Югославия давала наименьшие основания для идеологических разоблачений и политической конфронтации. Еще со времен войны Коммунистическая партия Югославии превратилась в наиболее влиятельную силу в стране, а ее лидер Иосиф Броз Тито стал настоящим национальным героем. Уже с января 1946 г. в Югославии была юридически закреплена однопартийная система, началась реализация широких программ национализации промышленности, коллективизации сельского хозяйства. Форсированная индустриализация, проводимая по советскому образцу, рассматривалась как стратегическая линия развития национальной экономики и социальной структуры общества. Авторитет СССР в Югославии в эти годы был непререкаем.

Поводом для осложнения советско-югославских отношений стало стремление руководства Югославии представить свою страну в качестве «особого» союзника СССР, более значимого и влиятельного, чем все остальные члены советского блока, консолидировать вокруг Югославии страны Балканского региона. Югославское руководство также попыталось поставить вопрос о недопустимом поведении некоторых советских специалистов, работавших в стране и почти открыто вербовавших агентуру для советских спецслужб. Ответом стал вывоз из Югославии всех советских специалистов и советников. Конфликт принял открытую форму.

27 марта 1948 г. Сталин направил личное письмо И.Тито, в котором излагал обвинения, выдвинутые в адрес югославской стороны (впрочем, показательно, что копии его получили и лидеры коммунистических партий других стран - участниц Коминформа). Тито и его соратникам ставились в вину критика универсальности исторического опыта СССР, растворение коммунистической партии в Народном фронте, отказ от классовой борьбы, покровительство капиталистическим элементам в экономике. На самом деле к внутренним проблемам Югославии эти упреки не имели никакого отношения - она была избрана мишенью только из-за излишнего своеволия. А вот руководители других коммунистических партий, приглашенные участвовать в публичном «разоблачении» «преступной клики Тито», были вынуждены официально признать преступность самой попытки найти иные пути строительства социализма.

Период «построения основ социализма». На втором заседании Коминформа в июне 1948 г., формально посвященном югославскому вопросу, окончательно были закреплены идеологические и политические основы социалистического лагеря - право СССР на вмешательство во внутренние дела других социалистических стран, признание универсальности советской модели социализма, приоритет задач, связанных с обострением классовой борьбы, укреплением политической монополии коммунистических партий, проведением ускоренной индустриализации. Внутреннее развитие стран Восточной Европы отныне происходило под четким контролем СССР. Создание в 1949 г. Совета Экономической Взаимопомощи, взявшего на себя функции по координации экономической интеграции социалистических стран, и уже в 1955 г. - военно-политического блока Организация Варшавского Договора, завершило создание социалистического лагеря.

Переход строительства социализма в странах Восточной Европы под жесткий контроль СССР привел к радикальной чистке самого коммунистического движения в этом регионе. В 1949-1952 гг. здесь прокатилась волна политических процессов и репрессий, ликвидировавших «национальное» крыло коммунистических партий, выступавшее за сохранение государственного суверенитета своих стран. Политическая консолидация режимов, в свою очередь, стала толчком к ускоренному реформированию всей социально-экономической системы, форсированному завершению национализации, ускоренной индустриализации с приоритетом отраслей по производству средств производства, распространению полного государственного контроля над рынком капиталов, ценных бумаг и рабочей силы, проведению насильственного кооперирования в сельском хозяйстве.

В результате проведения реформ уже к середине 50-х годов Восточная Европа достигла небывалых успехов в «догоняющем развитии» и совершила впечатляющий рывок в наращивании всего экономического потенциала, в модернизации социальной структуры. В масштабах всего региона был завершен переход к индустриально-аграрному типу общества. Однако стремительный рост производства сопровождался увеличением отраслевых диспропорций. Создаваемый экономический механизм был во многом искусственным, не учитывающим региональную и национальную специфику. Его социальная эффективность была чрезвычайно низкой, и даже успешный ход реформ не компенсировал большое социальное напряжение в обществе и снижение жизненного уровня, вызванные издержками ускоренной модернизации.

Политический кризис в Восточной Европе в середине 50-х годов. В наибольшей степени пострадали те восточноевропейские страны, в которых к началу реформ уже существовали основы рыночной инфраструктуры, - Польша, Венгрия, Чехословакия. Здесь социалистическое строительство сопровождалось особенно болезненной ломкой социальной структуры, ликвидацией достаточно многочисленных предпринимательских слоев, насильственным изменением приоритетов социальной психологии. Со смертью Сталина в 1953 г. и некоторым ослаблением контроля со стороны Москвы в правящих кругах этих стран начинает расти влияние тех политиков, которые призывали к более гибкой стратегии реформ, повышению их социальной эффективности.

В Венгрии с 1953 г. правительство Имре Надя начало серию реформ, призванных снизить темпы индустриализации, преодолеть крайности насильственной коллективизации в сельском хозяйстве, повысить хозяйственную самостоятельность предприятий. Столкнувшись с оппозицией в руководстве правящей Венгерской партии трудящихся, Надь был смещен с занимаемого поста и вернулся к власти уже в конце 1956 г. на фоне острого социального кризиса, охватившего венгерское общество. Решающие события начались в Будапеште 23 октября со стихийных манифестаций студентов, протестующих против действий старого руководства ВПТ. И.Надь, вновь возглавивший правительство, объявил о продолжении реформ, о разрешении демонстраций и митингов, свободе слова. Однако сам Надь в действительности не имел четкой концепции реформирования общественного строя Венгрии, обладал явными популистскими наклонностями и скорее шел за событиями, чем направлял их. Вскоре правительство полностью утратило контроль над происходящим.

Широкое демократическое движение, направленное против крайностей сталинской модели социализма, вылилось в откровенную антикоммунистическую контрреволюцию. Страна оказалась на грани гражданской войны. В Будапеште начались вооруженные столкновения восставших с рабочими дружинами и сотрудниками госбезопасности. Правительство Надя фактически встало на сторону противников режима, заявив о намерении выйти из Организации Варшавского Договора и закрепить за Венгрией статус нейтрального государства. В столице и крупных городах начался белый террор - расправы над коммунистами и сотрудниками ГБ. В этой ситуации советское правительство приняло решение о вводе в Будапешт танковых частей и подавлении восстания. Одновременно бежавшие из столицы члены ЦК ВПТ во главе с Яношем Кадаром образовали новое правительство, принявшее к 11 ноября всю полноту власти. Надь и его ближайшие соратники были казнены. Партия, преобразованная в Венгерскую социалистическую рабочую партию, подверглась чистке. Одновременно Кадар заявил и о намерении искоренить все проявления сталинизма, вызвавшие кризис венгерского общества, добиться более сбалансированного развития страны.

Не менее драматично развивались события и в Польше, где стихийные выступления рабочих в 1956 г. правительство встретило жестокими репрессиями. Социальный взрыв был предотвращен лишь благодаря возращению к власти опального В.Гомулки, возглавлявшего ЦК Польской рабочей партии в 1943-1948 гг., но исключенного из партии за увлечение идеей «национального социализма». Эта перестановка в руководстве Польши вызвала большую тревогу в СССР. Однако новые польские лидеры смогли убедить представителей Москвы в своей политической лояльности и в том, что корректировка реформ не затронет основ социалистического строя. Это произошло в тот момент, когда к Варшаве уже направлялись советские танки.

Рост напряженности обстановки в Чехословакии был не так велик, поскольку в промышленно развитой Чехии задача ускоренной индустриализации практически не стояла, а социальные издержки этого процесса в Словакии компенсировались в некоторой степени федеральным бюджетом.

Восточноевропейские страны в конце 50-х-начале 60-х годов. Во второй половине 50-х годов в Чехословакии, Польше и Венгрии процесс реформ получил более сбалансированный характер, неофициально было санкционировано существование разных экономических укладов, в том числе и индивидуальной трудовой деятельности. В сельском хозяйстве был снижен уровень администрирования, увеличены инвестиции, началось совершенствование технической и технологической базы аграрного производства. Но этот поворот не сопровождался какими-пибо политическими изменениями.

В Югославии, насильственно отлученной от социалистического лагеря и свободной в критике сталинизма, корректировка реформаторского курса началась быстрее и сразу приобрела идеологический характер. Уже с лета 1948 г. руководство Коммунистической партии Югославии взяло курс на децентрализацию экономики и смягчение государственного планирования. В 1949-1950 гг. окончательно вырисовываются контуры новой модели «самоуправляющегося социализма». Взаимоотношения предприятий были переведены на рыночную основу. Значительно возросло влияние трудовых коллективов. На волне антисталинской и антисоветской пропаганды был провозглашен отказ от диктатуры пролетариата. Именно трудовые коллективы и местные территориальные единицы стали рассматриваться как основные политические ячейки общества. Впрочем, отдельные призывы к реальной демократизации и вводу многопартийной системы решительно пресекались.

Совершенно по-иному развивались события в Румынии, Болгарии, Албании - странах с более низкой «стартовой скоростью» реформ. Процесс обобществления производства здесь шел на основе традиционной социальной структуры, с сохранившимися естественными социально-психологическими формами коллективизма. «Пролетаризация» населения воспринималась здесь значительно спокойнее. Отсутствовал достаточно многочисленный предпринимательский слой, способный стать реальной альтернативой огосударствленной экономике. Соответственно, и корректировка реформ в этих странах была совершенно незначительной.

Восточноевропейский социализм как общественная модель. Вне зависимости от наметившегося раскола восточноевропейского региона на две группы стран с разной динамикой социально-экономических преобразований все они подошли в начале 60-х годов к важному рубежу. В документах правящих партий он получил своеобразное идеологическое оформление - было декларировано завершение строительства «основ социализма». Что же представлял собой восточноевропейский социализм?

Попытка распространить советскую модель социализма была предпринята в странах, находящихся в переходной стадии развития от традиционного к индустриальному обществу, принявших «догоняющую модель развития». Модернизация общественного строя стала сопровождаться в них утверждением коммунистической идеологии, формированием отдельных институтов тоталитарной государственности. Однако за внешними атрибутами тоталитарности советского образца просматривались достаточно традиционные прогрессистские диктатуры, ориентирующиеся в большей степени на решение задач реального экономического развития, нежели на воспитание «новой личности», опирающиеся на государственную структуру, а не на массовое политическое движение. Чем меньшим становилось прямое влияние СССР, чем глубже шли процессы разложения самой советской системы, тем больше восточноевропейский социализм приобретал специфические черты, соответствующие национальным особенностям тех или иных стран, реальному уровню их развития.

К началу 60-х годов восточноевропейские страны оказались перед необходимостью выбора дальнейшего пути развития. После первого шока и эйфории от слома сталинизма пришло время серьезного анализа жизнеспособности социализма в условиях «оттепели», когда исчезла или ослабла возможность прежних силовых, террористических методов управления, быстро утрачивался массовый энтузиазм и вера в коммунистические идеалы. Результаты этого выбора зависели не только от позиции властвующих политических группировок, но и от объективной готовности той или иной страны к дальнейшему продолжению форсированной модернизации. И во многом он был уже сделан в конце 50-х годов. Новое десятилетие еще больше углубляет наметившийся раскол Восточной Европы на два внутренних региона.

Попытки реформирования социалистической системы. 60-е годы стали для Венгрии, Чехословакии, Польши, Югославии временем наиболее серьезных и последовательных попыток найти эффективную модель социалистического строя. Характерно, что любые, самые радикальные преобразования этого периода рассматривались их инициаторами именно как «реформа социализма», а не отход от социалистической модели.

Наименее глубокими были эти преобразования в Польше, руководство которой подчеркнуто избегало крупномасштабных реформаторских кампаний. Но именно в Польше быстрее, чем в других восточноевропейских странах, был совершен «откат» в коллективизации крестьянского труда, легализовано единоличное хозяйство, нормализована вся инфраструктура аграрного сектора. Уязвимым местом экономики оставались нерентабельные индустриальные предприятия, приносящие больше социальных проблем, чем экономического эффекта.

В Югославии после нормализации отношений с СССР идеологический пафос реформаторства несколько снизился. В то же время более последовательным стало внедрение рыночных элементов в экономическую систему. Децентрализация социально-экономического и административного механизма распространилась на новые сферы, в том числе на взаимоотношения федеральных и республиканских органов. Важным обстоятельством, ускорившим реформы, стало позитивное отношение к Югославии стран Запада, сформировавшееся еще во время советско-югославского конфликта. В 60-е годы Югославии удавалось искусно лавировать между двумя военно-политическими блоками, сохраняя статус неприсоединившейся страны и получая серьезную экономическую поддержку с обеих сторон.

В Венгрии и Чехословакии в 60-е годы развернулась наиболее последовательная и тщательно подготовленная экономическая реформа. Используя новую политическую ситуацию, сложившуюся в годы «хрущевской оттепели» в СССР, руководство этих стран санкционировало поэтапную разработку принципиально новой экономической модели. Ведущую роль в этой работе сыграли талантливые экономисты Реже Ньерш (Венгрия) и Ота Шик (Чехословакия). В ходе реформы был осуществлен переход предприятий на самофинансирование и хозрасчет, они получили право распоряжаться доходами. В механизме ценообразования в большей степени задействованы рыночные механизмы спроса-предложения, государственное планирование приобрело в основном рекомендательный, а не обязательный характер. Все это и составило контуры той экономической модели, которую ее авторы называли «социалистическим рынком».

«Пражская весна». Если экономический аспект реформ был практически одинаков в Венгрии и Чехословакии, то ее политические результаты оказались совершенно разными. Венгерский лидер Я.Кадар принципиально избегал идеологизации реформ, в их проведении исходил из соображений практической целесообразности и экономической эффективности. Подобную позицию занимал и первый секретарь КПЧ А.Новотный. Однако в начале 1968 г. в Чехословакии произошла смена высшего руководства. КПЧ возглавил Александр Дубчек. С этого момента реформы получили совершенно новое направление. Переломным моментом стало принятие «Программы действий КПЧ» в апреле 1968 г. В ней были отражены идеи дальнейшей демократизации как экономической, так и социально-политической сферы, отказа от однопартийной системы и признания пролетариата гегемоном общества. Таким образом, речь уже шла о глубокой реформе самой модели социализма - формировании системы «социализма с человеческим лицом».

Действия нового руководства КПЧ получили широкую поддержку интеллигенции, студенчества. Атмосфера плюрализма и гласности чрезвычайно активизировала прессу, превратив ее в реальную общественно-политическую силу. И хотя в отличие от венгерских событий 1956 г. угрозы для самого социалистического строя в Чехословакии не было, все эти события вызвали большую тревогу в Кремле. Идеологическая монолитность системы оказалась под угрозой. Военное вторжение армий стран-участниц Варшавского Договора в августе 1968 г, остановило развитие «опасных тенденций». Именно в этот период окончательно оформляется идеологическая концепция «коллективной ответственности за судьбы социализма», призванная обосновать право на вмешательство во внутренние дела социалистических стран во имя сохранения целостности общественного строя. В западной советологии это получило название «доктрины Брежнева».

Подавление общественного движения за «социализм с человеческим лицом» привело к смене внутриполитического курса в Чехословакии. Новый лидер КПЧ Густав Гусак жестко пресек деятельность любой идеологической оппозиции, хотя и в экономической политике сохранил многое из арсенала реформаторов середины 60-х годов. «Пражская весна» стала символом нереализованной альтернативы в истории социализма. Хотя, как покажут последующие события, этот путь вряд ли мог привести к созданию эффективной и стабильной общественной модели.

Формирование консервативной модели социализма. Совершенно иначе развивались события в 60-е годы во второй группе восточноевропейских стран, руководство которых под флагом реформ скорее блокировало качественное развитие общества. Причиной возобладания консервативных тенденций в правящей элите было явное отставание этих стран в процессе модернизации: наименьшее развитие институтов гражданского общества, сохранение авторитарной политической культуры, недостаточная социальная мобильность, преобладание традиционных групп населения и их консервативной психологии. Наиболее радикальный вариант подобного развития событий продемонстрировала Албания, вставшая на путь полной самоизоляции. Под лозунгом «особого албанского пути» в стране насаждался жесткий авторитаризм в политической сфере, была приостановлена индустриализация и сохранена преимущественно аграрная система общественного производства. Сохранив культ личности Сталина, албанское руководство даже пошло на полный разрыв с СССР в 1961 г. В итоге «албанский путь» стал символом наиболее консервативной, патриархальной модели социализма.

Румынский лидер Г.Георгиу-Деж и его преемник Н.Чаушес-ку избрали похожий способ укрепления социализма в своей стране. В Румынии сформировалась чрезвычайно жесткая система подавления инакомыслия. Служба государственной безопасности «Секуритате» обладала полной вседозволенностью. В то же время растущему консерватизму в политике руководства РКП придавался вид возвращения к национальным истокам, укрепления независимости Румынии. Уже с конца 50-х годов Румыния нарочито обособляется на международной арене от СССР. В румынской экономике сохранялась жесткая централизованная модель, связи с внешним рынком, в том числе и с СЭВ, были предельно ограничены. Но в отличие от Албании курс на «догоняющее развитие» и широкую индустриализацию в 60-е годы был сохранен. Источником для поддержания темпов развития стали диспропорции в отраслевой структуре: приоритет тяжелой индустрии при полном упадке производства товаров народного потребления, а также щедрая финансовая поддержка стран Запада, поощрявших внешнеполитическую независимость авторитарного режима Чаушеску.

Болгарский лидер Т.Живков избрал обратную стратегию: при отказе от глубоких внутренних реформ делались попытки наибольшего сближения с СССР, демонстрации полной политической лояльности, максимальной интеграции болгарской экономики в советскую. Эффективность подобной политики была немалой. При всех стратегических просчетах в развитии болгарской экономической системы, явных перекосах в ее отраслевой структуре и чрезмерной зависимости от внешних рынков сырья и сбыта в стране долгое время удавалось сохранить достаточно высокие темпы развития и стабильный уровень жизни населения. В то же время в долговременной перспективе такая позиция «экономического сателлита» грозила самыми серьезными осложнениями.

Период «застоя». В начале 70-х годов широкая волна реформ, поиска адекватных национальным особенностям моделей социализма завершается. Итоги предшествующих лет были неоднозначны. В большинстве стран Восточной Европы совершается рывок в «догоняющем развитии», достигнут значительный (по динамике) рост уровня жизни. Социалистические страны обеспечивали к этому времени 1/3 мирового промышленного производства, 1/4 мирового национального валового дохода.

Однако наряду с явными достижениями становился очевидным процесс сворачивания реформ, нарастания консервативной волны. Начался период «застоя».

Решение о приостановке реформ принималось правящей элитой восточноевропейских стран. На него, безусловно, повлиял фактор растущей «закрытости» этой элиты, так как на протяжении 20-30 лет у власти находились одни и те же люди. Руководство остро нуждалось в «свежей крови», новых идеях. Но сложившийся аппаратный механизм кадровой политики, корпоративность каждого эшелона власти, фильтрация служебной и политической информации аппаратом на пути ее следования к высшим должностным лицам препятствовали этому. По мере старения высшего эшелона власти усиливался и естественный, психологический консерватизм правящей элиты. Как советский, так и восточноевропейские режимы тех лет получили впоследствии название «геронтократия», т.е. власть старцев.

Еще одна группа причин, вызвавших «застой», касалась противоречий самого процесса реформ. Сама логика рыночных преобразований объективно требовала распространения нового экономического механизма на базовые сферы общественного производства: формирования негосударственного рынка капиталов, ценных бумаг и рабочей силы, правового оформления нового типа отношений работодателей с наемными рабочими в негосударственном секторе, легализации социального неравенства. В противном случае «социалистический рынок» оставался громоздким и неэффективным дополнением государственной экономической машины. Но подобный поворот реформ угрожал самим основам советской социалистической системы, базовым для коммунистической идеологии принципам равенства и солидарности, социальным идеалам эгалитаризма.

Оказавшись перед выбором между саморазрушением системы и ее консервацией, коммунистическое руководство восточноевропейских стран избрало второй путь. Интенсивность предыдущих реформ, особенности стратегии 60-х годов здесь уже не играли особой роли. Механизм «застоя» был одинаков для всего региона. И все эти режимы, вне зависимости от политических особенностей и стадии экономического развития, были обречены на близкий крах: искусственно блокируя развитие общества, они оказались противопоставлены ему. Как следствие, «застой» породил достаточно сильное диссидентское движение, которое поставило вопрос о несовместимости социализма и демократии, об отсутствии гласности и свободы личности как главных причинах неудачи любых преобразований, их половинчатости. «Застой» привел и к росту политической апатии в массах, разочарованности и инертности, глубокого идеологического цинизма, порожденного ритуальностью, фальшью политического поведения человека в таком обществе. Наконец, «застой» привел к началу коррозии политической элиты, усилению коррумпированности в высшей административно-управленческой и партийной сфере. Внутренний потенциал сохранения социалистической системы в странах Восточной Европы был почти исчерпан. В этот период как никогда судьбы социализма оказались связаны с прямым политическим и экономическим влиянием СССР.

Польский кризис конца 70-х - начала 80-х годов. Символом приближающегося краха социалистической системы стали события в Польше. Комплекс внутренних проблем, связанных с диспропорциями экономического развития, нерентабельностью созданных индустриальных гигантов, ростом внешнего долга, падением жизненного уровня, вызвал формирование достаточно активной политической оппозиции. Особенностью этого процесса стало участие в нем и постепенный выход на первые роли в оппозиции представителей рабочего движения, которое всегда рассматривалось как наиболее надежная опора правящего режима. Не имея сил остановить рост недовольства, руководство Польской объединенной рабочей партии было вынуждено в 1980 г. фактически признать существование независимых профсоюзов. Именно они и сыграли основную роль в развертывании массового оппозиционного движения. Уже осенью большинство независимых профсоюзов объединилось в межотраслевое профсоюзное объединение «Солидарность», лидером которой стал рабочий гданьской судоверфи Лех Валенса.

С 1981 г. в Польше развернулись массовые забастовки, координацию которых осуществляла «Солидарность». Изменения в высших эшелонах власти, в частности приход на пост премьер-министра генерала Войцеха Ярузельского, одновременно возглавлявшего министерство обороны, не изменили ситуацию. «Солидарность» развернула широкую антикоммунистическую и антисоветскую агитацию. В качестве необходимого условия для начала переговоров с правительством руководство «Солидарности» требовало распространения своего контроля на все сферы государственного управления. 4 сентября I съезд «Солидарности» охарактеризовал происходящие события как демократическую революцию. Ответом властей стал ввод в Польше чрезвычайного положения и запрет легальной деятельности «Солидарности». Впоследствии выяснилось, что лишь эта мера остановила готовящееся военное вмешательство со стороны СССР. Новое польское руководство во главе с В.Ярузельским значительно активизировало процесс экономических реформ, что позволило стабилизировать социальную ситуацию в стране. Однако сценарий этих реформ лишь повторял аналогичные процессы в Чехословакии и Венгрии, и уже к середине 80-х годов потенциал такой политики был почти исчерпан.

Восточная Европа в период советской перестройки. Новый импульс развитие событий в Восточноевропейском регионе получило с началом процесса перестройки в СССР. Последний советский лидер М.С.Горбачев уже в первые месяцы пребывания у власти попытался принципиально изменить характер взаимоотношений со странами социалистического лагеря (сам «лагерь» получил в программных документах коммунистических партий новое название - «социалистическое содружество»). В качестве основы новой политики рассматривались интенсификация прямых экономических связей, экономические отношения на началах взаимовыгодности и взаимопомощи, преодоление бюрократизма в деятельности структуры СЭВ, отказ СССР от роли «старшего брата» и равная, взаимная ответственность членов содружества за судьбы социализма. Однако реализация идей нового этапа социалистической интеграции встретила большие трудности. В СЭВ и ОВД нарастали настроения иждивенчества, стремление стран сократить собственные военные расходы, перейти в товарном обмене на мировые цены, сохранив поставки дешевого советского сырья и энергоносителей (нефти и газа). Барьером для интенсификации деятельности СЭВ стала практика государственной монополии внешней торговли, затруднительность прямых производственных связей. Экономическая дезинтеграция «социалистического содружества» стала прологом к политическому развалу мировой системы социализма.

Провал экономических реформ «перестроечного образца», предпринятых руководством Польши, Венгрии, Болгарии, Югославии в конце 80-х годов, подвел черту под существованием социализма как мировой общественной системы. Попытка правительственных кругов этих стран по примеру СССР активизировать реформаторский процесс за счет демократизации, обеспечения идеологического плюрализма и гласности лишь ускорили развал системы. В этот процесс были вовлечены и те восточноевропейские страны, руководство которых до последнего момента отказывалось от корректировки своей политики. Недвусмысленную роль здесь сыграла советская дипломатия - Горбачев морально поддерживал любые оппозиционные движения (включая и открыто сепаратистские в многонациональных государствах), как проявление растущей демократизации.

Крах восточноевропейского социализма. «Бархатные революции». Распад социалистической системы был неизбежен, но сценарии смены государственного строя зависели от наследия социалистической эпохи. В тех странах, где в период перестройки активизировались реформы, идеологический плюрализм был наибольшим и коммунистическое руководство сознавало неизбежность происходящих событий, переход совершался более плавно и на правовой основе. В Польше в 1989 г. состоялись парламентские выборы, где легально участвовала и оппозиция. По результатам выборов было сформировано первое некоммунистическое правительство, которое возглавил представитель «Солидарности» Т.Мазовецкий. В январе 1990 г. ПОРП была преобразована в партию «Социал-демократия Республики Польша», отказавшуюся от монополии на политическую власть. Правительство Мазовецкого провело комплекс мер по изменению государственного строя, венцом которых стало проведение в конце 1990 г. новых президентских выборов, победу на которых одержал лидер «Солидарности» Лех Валенса.

В Венгрии уже в мае 1988 г. Я.Кадар уступил место лидера ВСРП Карою Гросу, представлявшему внутрипартийную оппозицию. Правительство фактически начало меры по демонтажу прежней экономической модели. Быстро оформилась многопартийная система. В октябре 1989 г. после решения очередного съезда ВСРП о преобразовании ее в Венгерскую социалистическую партию в ней произошел раскол. Проведение демократических выборов весной 1990 г. завершило распад социалистической государственности в Венгрии. Победу одержал Венгерский демократический форум, лидер которого Иожеф Анталл возглавил правительство. Президентом республики стал Арпад Генц, руководитель второй крупнейшей партии бывшей оппозиции - «Союза свободных демократов».

В других странах Восточной Европы смена государственного строя происходила при более драматичных событиях. «Сигнал» к ним был дан крахом социалистического режима в ГДР осенью 1989 г. Лидер этого режима Э.Хонеккер был первым из плеяды старых коммунистических руководителей, кто препятствовал распаду системы, но был вынужден уступить широкому демократическому движению, перешедшему в открытые акции гражданского неповиновения. Той же «горячей осенью» 1989 г. массовые демонстрации и забастовки смели коммунистические режимы в Чехословакии, Болгарии, Румынии. Лишь в Бухаресте эти события переросли в вооруженные столкновения восставших с сотрудниками госбезопасности «Секуритате» (впрочем, кто именно отдавал приказ стрелять по демонстрантам и каковы подлинные обстоятельства переворота, осталось тайной. Поспешный расстрел без суда супружеской четы Чаушеску, властвовавшей в коммунистической Румынии, оставил эти вопросы без ответа).

Эксцессы, сопровождавшие смену государственного строя в Румынии, были исключением из правил. Бескровный характер этих событий и их стремительность дали основание назвать их «бархатными революциями». Последовавшее за «бархатными революциями» укрепление многопартийной системы, проведение свободных выборов привели к глубокому кризису и упадку коммунистического движения. Потребуется несколько лет, чтобы на его обломках возродились влиятельные, способные бороться за власть левые партии. Пока же новые правительства были сформированы без участия коммунистов и социал-демократов. Их основу составили коалиции либерально-демократического толка - «Гражданский форум» под руководством Вацлава Гавела в Чехословакии, Союз демократических сил под руководством Желю Желева в Болгарии, Фронт национального спасения под руководством Иона Илиеску в Румынии. Заметную роль в политической жизни стали играть и партии христианской ориентации, а также националистические движения. В многонациональных государствах, особенно Югославии и Чехословакии, образование нового партийно-политического спектра оказалось связано с национально-региональными особенностями. Чрезвычайно важным был национальный фактор и в развитии политической обстановки в прибалтийских республиках СССР. Уже с 1987-1988 гг. здесь оформилась сильная демократическая оппозиция, открыто ориентированная на восстановление национального суверенитета. Выборы в республиканские Советы народных депутатов в 1989 г. принесли победу оппозиционным коалициям -народным фронтам. Это позволило еще до окончательного распада Советского Союза провозгласить национальную независимость. Страны Балтии - Эстония, Латвия и Литва - получили официальное признание мирового сообщества и в дальнейшем отказались от какого-либо участия в интеграции с другими республиками бывшего СССР.

События августовского путча в Москве и последовавшее за ними изменение государственного строя в СССР в 1991 г. окончательно ликвидировало саму возможность строительства социализма по советскому образцу. Восточноевропейский регион восстановил геополитическую самостоятельность. Начался новый период в его истории.

Проблемы постсоциалистического развития стран Восточной Европы. Стремительность и видимая легкость слома коммунистического строя породила в восточноевропейских странах волну эйфории и надежд на столь же быстрое решение всех десятилетиями накапливавшихся проблем этого общества. В массовой психологии доминировало убеждение в том, что коммунизм некогда насильственно вырвал этот регион из лона западной цивилизации и теперь надлежит лишь как можно скорее встать на уже проторенный путь. Даже среди пришедших к власти политических деятелей было немного тех, кто всерьез задумывался о специфике исторического пути Восточной Европы, о степени ее восприимчивости к западной модели развития, о готовности общества к подобным переменам. Все это чрезвычайно обострило проблемы постсоциалистического переходного периода.

Стратегия первых экономических реформ отличилась чрезмерной идеологизированностью и схематичностью. Она исходила из идеи ускоренной и тотальной «капитализации». Радикальная ломка экономического механизма, сопровождаемая широким процессом приватизации, полной либерализацией рыночных отношений, вводом конвертируемости национальных валют, демонтажом прежней системы государственного регулирования, получила название «шоковой терапии» (отцом «шоковой терапии» считается известный польский экономист Л.Бальцерович). Вопреки ожиданиям, приватизационные процессы в большинстве восточноевропейских стран не привели к формированию широкого слоя собственников, а смена форм собственности не повлекла за собой автоматическую ликвидацию монополий и создание инновационного, гибкого производственного механизма. «Шоковая терапия» привела к глубокому экономическому спаду, еще более усугубившему кризисные последствия «застоя». Пик кризиса был пройден в 1993 г., когда завершились основные структурные изменения экономического механизма и наметилось оживление наиболее рентабельных отраслей. В то же время эти позитивные изменения коснулись главным образом Венгрии, Польши, Чехословакии. В других странах региона экономический кризис перерос в устойчивую стагнацию производства, осложняемую инфляционными процессами. «Прыжок в рынок» для экономических систем, неподготовленных к этому хотя бы фрагментарными реформами 60-80 годов, оказался слишком тяжелым испытанием. Линия раскола прошла не только между преуспевшими лидерами и отставшими аутсайдерами, но и внутри отдельных стран. Так, например, комплекс региональных противоречий, обусловленных разным уровнем и спецификой экономического развития, принципиальная разница стоявших на повестке дня задач привели к обострению национального вопроса в благополучной Чехословакии и окончательному расколу федерации в 1992 г. на суверенные государства - Чехию и Словакию.

Сложность экономического положения обусловила и характер социальных процессов в восточноевропейских постсоциалистических странах. Падение уровня жизни в первые годы «шоковых» реформ, дифференциация доходов и социальная поляризация общества воспринимались чрезвычайно негативно. Среди наиболее уязвимых слоев оказались те группы населения, которые раньше занимали достаточно привилегированное (в том числе и в моральном плане) положение - офицеры, ученые, врачи, учителя. Оказалось, что при всем желании перенять западный жизненный стандарт большинство населения отнюдь не спешило отказаться от социальных гарантий государства и болезненно реагировало на политику жесткой экономии в социальной сфере. Сложные психологические проблемы затронули и наиболее преуспевающие слои населения, связанные с бизнесом. В восточноевропейских странах отсутствовали традиции предпринимательской культуры, не сложилось четкое правовое пространство рыночных отношений. В результате на предпринимательскую деятельность во многом повлияли клановая психология, ориентация на получение доходов любыми, в том числе и полулегальными средствами. Велика оказалась волна коррупции, затронувшая все этажи власти.

Огромный комплекс социально-экономических проблем, вставших перед восточноевропейскими странами в постсоциалистический период, формирование многочисленных негативно настроенных социальных групп непосредственно отразились и на политической жизни. Быстрая смена государственного строя, демократизация конституционной системы носили необратимый характер. Однако единство демократической элиты оказалось временным. Очень скоро обнаружились противоречия между представителями прежней диссидентской оппозиции и выходцами из административного и партийного аппарата, «управленцами*. Это противоборство «романтиков» и «прагматиков», как правило, завершалось в пользу последних, но уход из правящих коалиций людей, олицетворявших для общественности «совесть реформ», наносил серьезный моральный урон демократическим силам- С другой стороны, управленческие кадры, кроме своего опыта государственной работы, цепкости и решительности, привнесли в политическую жизнь практику лоббизма, иногда трудно отличаемого от коррупции, авторитарный стиль руководства.

Проблема «скрытого авторитаризма» вообще оказалась чрезвычайно актуальной для Восточноевропейского региона 90-х годов. Развитие событий показало, что отказ от коммунистической идеологии далеко не сразу вел к ликвидации авторитарной политической психологии элиты и масс. Помимо стилистики государственного управления « скрытый авторитаризм » проявлялся в высокой персонификации политической жизни, значимости фигуры политического лидера в общественной жизни. Показательны возросшие монархические настроения в некоторых странах региона (так, например, реставрация монархии стала темой оживленной дискуссии в Болгарии весной 1997 г.). Пиком же проявления авторитарных тенденций можно считать события в Албании в начале 1997 г., когда на гребне широкого общественного движения «обманутых вкладчиков» в стране произошел государственный переворот с переходом власти от одного политического клана к другому. Лишь вмешательство международных миротворческих сил остановило сползание страны в гражданский хаос. Причиной подобного положения является медленное развитие «живого плюрализма» - реального многообразия гражданских связей, свободы выражения мнений, противоречащих господствующей идеологии.

В 1993-1994 гг. в активное политическое наступление во многих странах Восточной Европы перешли левые партии. Их рейтинг вырос на фоне социально-экономических проблем, сопровождавших «шоковые» реформы, после смены идеологических ориентиров социалистического движения. Партии левого толка делали акцент в своих программах на необходимости социальной амортизации реформ, большего учета национальной специфики, отказа от безоглядной ориентации на западную модель развития. В июне 1994 г. победила на парламентских выборах Венгерская социалистическая партия, лидер которой Дьюла Хорн возглавил правительство. В 1993 г. на парламентских выборах в Польше победила коалиция Союз левых демократических сил, а спустя два года ее лидер и глава партии Социал-демократия Республики Польша Александр Квасьневский одержал победу и на президентских выборах. В этот же период, несмотря на жесткий идеологический прессинг, левые силы сумели прийти к власти в Болгарии и Литве. Стабильно их ведущее положение в Словакии. В «наступлении левых* нет оснований видеть признак возрождения коммунистической альтернативы. Более того, это чрезвычайно позитивный для дальнейшей демократизации общества процесс, способствующий восстановлению нормального, сбалансированного партийно-политического спектра, ликвидации угрозы монопольного властвования новой идеологической концепции.

Национальный вопрос в постсоциалистической Восточной Европе. Югославский конфликт. Еще одной болезненной проблемой политической жизни постсоциалистической Восточной Европы стало обострение национального вопроса. Сам по себе этот процесс можно считать вполне естественным в условиях ломки тоталитарной идеологии, поиска новых мировоззренческих ориентиров, попыток укрепления позиций региона на международной арене. Однако национальный вопрос стал слишком часто переходить из сферы духовного строительства в область политических спекуляций, становиться средством создания политического капитала, предметом межнациональной и межгосударственной розни. Поводов же для этого предостаточно.

Бурные события XX в. чрезвычайно сложно перемешали государственные и этнические границы в Восточноевропейском регионе. Правового и политического решения по прежнему требует судьба турецкой диаспоры в Болгарии (более 10 млн чел.), греческой - в Албании, венгерской - в Словакии, румынской -в Венгрии. Не устояла перед лицом новых проблем общая государственность чехов и словаков. Чрезвычайно острой проблемой на протяжении всего этого времени оставалось положение русскоязычного населения в странах Балтии. Символом крайнего обострения угрозы межнациональной розни стала судьба Югославской федерации.

Распад югославского федеративного государства был как результатом долговременных этнических конфликтов, обеспечивших Балканам репутацию «порохового погреба Европы», так и кризиса модели «самоуправляющегося социализма», существовавшей с 50-х годов. Противостояние Сербии и Хорватии являлось определяющим для этого клубка противоречий. Оно рождалось длительной геополитической борьбой Белграда и Загреба за преобладание на Балканах, их разной внешнеполитической ориентацией (для Хорватии был более традиционен прогерманский курс, для Сербии - пророс-сийский). Хорватский национализм был окрашен и конфессиональными цветами - сербскому православию противостоял хорватский католический клерикализм. В республике Босния и Герцеговина религиозная рознь приобрела еще более острые формы. Единый когда-то этнос раскололся здесь именно по конфессиональной принадлежности: католики причисляли себя к хорватам, православные считались сербами, а мусульманское меньшинство вообще добилось к 1971 г. официального определения своей религиозной принадлежности как этнического признака. Националистические и антисербские настроения еще в одной крупной области - Словении питались скорее чувством национально-культурного превосходства, уверенностью в своей сопричастности к европейской цивилизации, экономической независимости от других балканских регионов. В самой Сербии этнические проблемы были связаны с сосредоточением в автономном крае Косово (историческом центре сербской государственности) албанского населения.

После смерти И.Броз Тито в 1980 г. национализм стал стремительно превращаться в основной фактор политической жизни Югославии. Коммунистическое руководство республик окончательно превратилось в обособленные этнополитические элиты, ищущие выход из кризиса социалистической системы в экономическом и политическом обособлении своих государств. Перелом наступил в январе 1990 г., когда на фоне «бархатных революций» в Восточной Европе XIV съезд СКЮ (Союза коммунистов Югославии) ликвидировал единство партии и расколол ее на республиканские организации. В течение 1990 г. в республиках прошли выборы на многопартийной основе. На них победили националистически настроенные партии и движения, причем прокоммунистическим силам удалось одержать победу только в Сербии и Черногории. В других республиках начался демонтаж социалистической государственности, итогом которого стала декларация в 1991 г. Хорватией и Словенией своего национального суверенитета.

Практически сразу югославский кризис перерос и в открытый военный конфликт. Впервые выстрелы раздались уже в 1991 г. в Словении - местные власти попытались еще до формального распада федерации взять под свой контроль границы с Австрией и Италией. Выдвижение к границам частей югославской армии было встречено вооруженным сопротивлением местных отрядов самообороны. Однако имевшая огромный перевес югославская армия не только не подавила его, но и отступила за пределы Словении. Причиной стало начало еще более острого конфликта в Хорватии.

Сепаратизм хорватского руководства, в том числе нового лидера республики Ф.Туджмана, вызвал формирование вооруженных отрядов в регионах компактного проживания сербского населения. В считанные месяцы в Хорватии фактически началась гражданская война. Пытаясь развести противоборствующие стороны, в этот конфликт вмешалась югославская армия. В республику также прибыли «голубые каски» - миротворческий контингент войск ООН. Это позволило временно приостановить развитие конфликта.

В начале 1992 г. нарушилось хрупкое равновесие в Боснии и Герцеговине. В ответ на проведение здесь референдума о независимости сербское население образовало Боснийскую Сербскую Республику. Это стало поводом к началу военных действий между сербскими, хорватскими и мусульманскими формированиями. Косвенно в конфликт оказались втянуты и Хорватия, и новая Югославская федерация, образованная в апреле 1992 г. Сербией и Черногорией. Именно с этого времени начинается и интернационализация событий на Балканах. Все большую активность проявляют страны ЕЭС, особенно Германия. Для геополитических интересов Запада дезинтеграция Югославии являлась таким же позитивным фактором, как и распад СССР. Поэтому в отношении к конфликту эти страны очень быстро заняли явно антисербскую позицию. «Двойной стандарт» отношения западных стран к участникам конфликта проявился при принятии весной 1993 г. Советом Безопасности ООН резолюции об экономических санкциях против Югославии - страны, формально даже не участвовавшей в конфликте. Сначала 1993 г. особую активность в балканском кризисе стали проявлять США и НАТО. Американская администрация все более откровенно ориентировалось на силовое решение конфликта. Авиация НАТО превратила небо Боснии и Герцеговины в свою подконтрольную зону.

Явная моральная и политическая поддержка стран Запада вызвала активизацию антисербских выступлений. Военные действия не затухали на протяжении всего 1993 г. Но в начале 1994 г. они приобрели неожиданное направление - обострились отношения между хорватами и мусульманами. К тому же все большую заинтересованность в конфликте стали проявлять мусульманские государства Ближнего и Среднего Востока. В Боснии появились добровольцы из этих стран - моджахеды. Эскалация конфликта, а также активизация российской дипломатии заставили официальный Вашингтон форсировать усилия по созданию единого антисербского фронта в зоне конфликта. К этому времени благодаря экономической помощи Запада Хорватия истратила уже более миллиарда долларов на «черном рынке» вооружений, подготовив стотысячную армию. В конце марта 1994 г. при американском посредничестве была достигнута договоренность о создании в Боснии и Герцеговине хорвато-мусульманской федерации. И если наступление мусульманских частей в том же месяце против сил ООН осталось без ответа, то захват сербскими подразделениями позиций «голубых касок» у города Горажде вызвал налеты авиации НАТО на военные объекты сербов. В августе налеты были повторены. Это происходило фактически в те же дни, когда хорватские вооруженные силы в ходе операции «Буря» уничтожили сербскую автономную республику на территории Хорватии. Потоки беженцев хлынули в Боснию. В ответ сербские войска предприняли крупномасштабное наступление против мусульманских формирований в Боснии. Причем инициативу взяло на себя командование сербской армии под руководством Р.Караджича, уже мало сверяющее свои действия с позицией официального Белграда. Однако это не могло внести перелом в развитие событий. В 1995 г. Хорватия уже фактически открыто вмешалась в боснийский конфликт, в то время как лидер Югославии С.Милошевич явно склонялся к компромиссу с Западом. К ноябрю 1995 г. конфликт стал затухать - Ф.Туджманом, С.Милошевичем и мусульманским президентом Боснии А.Изетбеговичем был подписан договор о разграничении этнических зон в Боснии. Сопротивление местных сербских сил блокировалось «голубыми касками», а их лидеры должны были предстать перед международным трибуналом, созданным по решению ООН.

Восточная Европа в современной мировой политике. Ход и развязка югославского конфликта показали всю степень зависимости постсоциалистической Восточной Европы от ситуации на международной арене. Понимая это, правительственные круги этих стран уже с начала 90-х годов предпринимали решительные шаги по преодолению геополитического наследства эпохи «холодной войны». Роль разграничительного барьера между Западом и Востоком более не устраивает никого. Естественным выходом из такой ситуации представлялась ускоренная интеграция восточноевропейских стран в наиболее стабильные и влиятельные международные структуры. В качестве таковых рассматривались прежде всего Европейское сообщество и НАТО.

ЕЭС изначально заняло чрезвычайно заинтересованную позицию по вопросу о судьбе молодых демократических государств Восточной Европы. Но расширение самого Европейского союза «на восток» рассматривалось как длительный, поэтапный процесс и было связано с ходом внутренних реформ в восточноевропейских странах. Первым шагом в этом направлении стало предоставление Польше, Чехии, Словакии, Румынии, Венгрии и Болгарии «ассоциированного членства» в Европейском союзе, что предполагало установление особо тесных экономических связей, расширение инвестиционных и гуманитарных программ, политические консультации, но оставляло восточноевропейские страны вне создаваемого единого европейского экономического и правового пространства. В 1995 г. схожие соглашения были подписаны и со странами Балтии. Уже в 1997 г. в качестве претендентов на прямое вхождение в Европейский союз стали рассматриваться Чехия, Венгрия, Польша, Эстония.

Проекты интеграции восточноевропейских стран в военную структуру НАТО в еще большей степени затрагивали геополитические интересы России, а потому стали предметом серьезных дискуссий на международном уровне. В качестве первого опыта сотрудничества с новыми потенциальными союзниками руководство НАТО рассматривало реализацию глобальной программы военно-политического сотрудничества «Партнерство во имя мира*. Вскоре начались и политические консультации о непосредственном вхождении многих стран региона в организацию Североатлантического альянса. Но лишь после достижения политического компромиссного решения по этому вопросу на встрече президентов США и России в 1997 г. проблема расширения НАТО перешла в разряд технических и финансовых.

В середине 90-х годов во внешнеполитической стратегии многих восточноевропейских стран стали наблюдаться новые тенденции. Политики из правительств «второй волны», пришедших к власти в 1994-1995 гг., пытаются найти более сбалансированное решение внешнеполитических проблем. Рождается понимание того, что интересам Восточной Европы соответствует не поглощение ее западными экономическими и военными структурами, а реальная интеграция в мировое сообщество с сохранением собственного культурного, экономического, геополитического своеобразия, укрепление внутренних связей в регионе, восстановление естественных отношений с Россией.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуйте основные преобразования периода «народной демократии».

2. Как изменилось внешнеполитическое положение восточноевропейских стран в условиях складывания биполярного мирового порядка?

3. Какую роль сыграл совете ко-югославе кий конфликт в образовании социалистического лагеря?

4. Определите основные направления реформ социализма в 60-х годах. Что такое «социализм с человеческим лицом»?

5. Как вы понимаете понятие «застой»?

6. Сравните причины и характер политических кризисов в Венгрии в 1956 г., Чехословакии в 1968 г. и Польше в 1981 г.

7. Сделайте сообщение на тему «Восточноевропейский социализм как общественная модель».

8. Почему, на ваш взгляд, крах восточноевропейского социализма произошел в ходе быстротечных и бескровных «бархатных революций»?

9. Сделайте сообщение на тему «Современные проблемы развития Восточней Европы».

10. Сравните процессы распада Югославской федерации и СССР.

Италия

Переход к республике. Крах фашизма и окончание второй мировой войны эмоциональные итальянцы встретили с большим воодушевлением. Однако реалии послевоенной ситуации были удручающими: треть национального богатства была утрачена; нехватка продуктов питания вызвала спекуляцию и «черный рынок»; быстро росла инфляция; безработица охватила почти 2 млн чел.; страна была оккупирована англо-американскими войсками, предстояло решить вопрос о государственном устройстве и подписать мирный договор с державами антигитлеровской коалиции.

Почти все политические партии страны выступали за республику, так как монархия, в прошлом обладавшая солидным авторитетом, скомпрометировала себя поддержкой фашизма. В июне 1946 г. состоялся референдум о форме государственного правления, в пользу республики высказалось на два миллиона человек больше. Таким образом, Италия стала республикой. Одновременно с референдумом прошли выборы в Учредительное собрание, по их результатам лидер Христианско-демокра-тической партии А. Де Гаспери стал премьер-министром и на базе антифашистской коалиции движения Сопротивления сформировал коалиционное правительство с участием представителей различных партий, в том числе коммунистов и социалистов. В 1947 г. была принята конституция.

Послевоенная Италия. В феврале 1947 г. в Париже был подписан мирный договор союзников с Италией. Согласно договору, в Италии распускались фашистские организации, выводились оккупационные войска, определялись границы, заявлялся отказ от колоний, подтверждалось наказание военных преступников, запрещалось размещение военных баз на итальянской территории, вводились ограничения для вооруженных сил, определялись репарации в пользу СССР, Югославии, Греции и Албании.

План экономической помощи США европейским странам Дж. Маршалла, направленный на восстановление разрушенного войной хозяйства, был принят Италией в июне 1948 г. Тогда было подписано американо-итальянское соглашение о предоставлении помощи по плану Маршалла сроком на 2 года. Первоначально в Италию ввозились продукты питания, а затем начался импорт промышленного оборудования. Общий объем поставок по плану Маршалла составил 1,5 млрд долл., причем США контролировали расходование поступавших средств. Политическая цена американской помощи - это нажим на премьера Де Гаспери для устранения из правительства представителей левых партий. В мае 1947 г. разразился правительственный кризис: коммунисты и социалисты были исключены из правительства, христианский демократ Де Гаспери сформировал однопартийный кабинет. Началась эра правления ХДП.